— Я уберу сама. — Она вскочила из-за стола. — Идите лучше писать.
Она торопливо и неловко протянула руку к стопке тарелок, и их руки на мгновение соприкоснулись. Ее словно обожгло, пронзило током.
Их глаза встретились. Кристофер легко мог прочитать по ее лицу, что Элизабет охватила паника. Что же было в его глубоком взгляде, девушка не поняла. Но только не желание, это точно, пронеслось у нее в голове.
В следующий миг ей показалось, что в глазах Дейма мелькнула неприязнь. Это длилось мгновение, но Элизабет поймала выражение, которое он не успел скрыть. Кристофер буркнул «спасибо», повернулся и вышел.
Все-таки он не смог скрыть обиды, что не был указан в завещании Маргарет. Значит, он меня ненавидит, презирает! О Боже, а я уже почти начала верить в его искренность.
Дурочка! Наивная дурочка! Начнешь ты наконец понимать, что, когда доходит до секса и денег, все мужчины становятся корыстными? Нет сомнений, Кристофер был любовником тети Маргарет. Чтобы поверить в обратное, нужно быть круглой идиоткой! И конечно, он получал от нее подарки. Но ему их, естественно, показалось мало. Ему хотелось всего. И тут откуда ни возьмись появилась родственница. И заграбастала то, что уже само текло в руки… Но зачем ему лгать мне с такой изощренностью?
Ее даже передернуло от чувства брезгливости к самой себе. Как можно желать мужчину и подозревать его в подлости и лжи? — поразилась Элизабет.
У каждого человека есть темные закоулки души, но она впервые заглянула в собственные. Раньше она предавалась любви, чтобы избавиться от чувства одиночества, для того чтобы почувствовать себя любимой. Силы же, тянувшие ее к Кристоферу, были изначально порочны. Она не любила его и не хотела его любви. Она страстно, плотски желала его и понимала это.
То, что он не пытается соблазнить ее, теперь было абсолютно очевидно. Что ж, это даже к лучшему! Кто знает, как бы я повела себя в случае… Ну ничего, еще пару дней, и его чары будут бессильны. Мне нужно только привыкнуть к его сексуальной внешности. А пока надо полностью сосредоточиться на том, зачем я здесь. Начать наконец разгадывать семейные тайны. Я совсем об этом забыла. И все из-за Кристофера, со злостью думала она.
Она вернулась в свою комнату и начала разбирать дорожную сумку. Элизабет не могла дождаться пяти часов, сгорая от нетерпения расспросить Одри о матери. Кристоферу было известно только то, что ему рассказала Маргарет, а Одри знала ее семью около сорока лет!
Господи, как мне хотелось бы наконец добраться до сути того, что же произошло в моей семье много лет назад. Эта головоломка уже давно не давала Элизабет покоя.
Одна надежда оставалась на Одри. Тогда мне не придется выспрашивать Кристофера вечером после ужина. Чем меньше я буду с ним общаться, тем лучше, подумала Элизабет и успокоилась.
Глава 6
Одри пришла в начале пятого, и Элизабет проскочила за ней на кухню как голодный щепок. Она так ждала этого момента, чтобы с жадностью наброситься на Одри с вопросами.
— Как я рада, что вы пришли! — Элизабет начала помогать Одри доставать пакеты с продуктами.
— Разве Кристофер не развлекал вас?
— Я его не видела уже полдня. Сразу после обеда он исчез в своей комнате и больше не появлялся.
— Да-а, когда дело касается его книги, он непреклонен. Но в день вашего приезда он мог бы быть погостеприимнее.
— Ничего страшного, — с безразличным видом бросила Элизабет. — У меня было время распаковать вещи, заняться собой, немного полежать. Я ведь сегодня на ногах с четырех утра. В пять утра я уже была в аэропорту.
— Милочка, вам нужно сегодня пораньше лечь спать.
Элизабет больше не могла сдерживать раздирающее ее любопытство.
— Одри, вы не будете против, если я немного помучаю вас вопросами, пока вы будете готовить ужин?
— Что вы, деточка! С моей стороны это было бы просто жестоко. Представляю, как вы сгораете от нетерпения узнать о своей бедной матушке и о семье. Уверена, вы даже не догадывались, что у вас на Лароке были родные. Я права?
— Да. Мама говорила, что не знала своей семьи, что ее грудным ребенком оставили на крыльце сиротского приюта.
Одри с ужасом покачала головой.
— Какой грех, — прошептала она. — Ужасный грех.