Марк, будучи не сторонником подобных зрелищ, тихо блевал за кустом. Луций, же хоть и не поддерживая подобное, запивал это зрелище крепким вином, и чтобы отвлечься подсчитывал количество кровестопа и панацеи изведенных на мучение, выходило, что можно было половину центурии легкораненых поставить на ноги. Клавдий, вдоволь поиздевавшись над предателем, наконец раскупорив ещё один сосудик быстро вновь привёл его в сознание.
— Гней, ты слышишь? Ты жив и свободен. — почти прошипел Клавдий тому в лицо, и обернувшись к оставшимся людям, — теперь можно уходить.
Луций, все также прикладываясь к бутылке, сидел на лодке, и смотрел как Гней, раз за разом пытается подняться на свои обрубки и уползти с галечного пляжа. И долго ещё до них доносились крики и проклятия предателя и никто не видел на пустынном пляже, как из под выколотых глаз текли слёзы. А Луций извлёк для себя урок об обещаниях Клавдия.
Глава 13
После столь бурной ночи, когда они успели попрощаться с жизнью, и не менее бурного утра, когда они стали свидетелями битвы магов и жестокой расправы, весь отряд просто свалился на палубе. Кто-то подкреплял силы, едой и вином, кто-то просто уснул. Марк, беззастенчиво пользуясь своим положением, занял самое удобное место посередине униремы, выпил крепкого вина на пустой желудок и сразу отключился. Даже Фурий устал настолько, что временно перестал обращать внимание на свою морскую болезнь.
Пятерка воинов лишь к вечеру стала чувствовать себя лучше, постепенно пообвыкшись с качкой. Путь им предстоял примерно такой же, как от Миртры до Бри, с той лишь разницей, что плыть можно было сразу выставив парус и ловя попутный ветер.
К вечеру распогодилось, и на небе высыпали мириады звёзд. Луций встал на корме корабля, чтобы лучше взглянуть на великолепие космоса. Спустя некоторое время за спиной вздохнули.
— Красиво, да? — услышал он за спиной нежный голос.
— Иногда, я думаю, как было бы хорошо, не пойди я на поводу вербовщиков-фрументариев. — с горечью сказала Валерия подойдя к Луция, и подставляя прекрасное лицо морскому ветру.
— Госпожа ар Уилан, простите, я немного задумался, — смутился Луций.
— Не стоит извинятся, не могла не отметить, что в свете звезд, на корабле вы напомнили мне героя из легенд. Помните Энея Морехода?
— И что же ты ищешь Эней Мореход,
— Иль смерть, иль свободу от дома тягот! — наизусть пропел Луций, на что Валерия, звонко рассмеялась, похлопав в ладоши.
— Вы ещё и помните леотийскую поэзию? Сейчас мало найдёшь юношей, знакомых с творчеством Горация Климента, — от этой похвалы Валерии, ап Гвилан только порадовался, что при свете звёзд не видно как он покраснел.
— Скажите, Валерия, что делает такая молодая и красивая девушка, среди толпы воинов-фрументариев, в преторианской разведке? — Луций все не решался подойти к более личному вопросу, который его волновал, и потому решил зайти из далека.
— Да полагаю, что история моя скорее обычна — улыбнулась ар Уилан, — я заканчивала последний круг обучения в гильдии магов, денег у нашей семьи было немного, и у меня было только две перспективы, идти в жрицы, или замуж за мужчину как можно более знатного да богатого. Сами понимаете, перспективы унылые, и как-то я случайно разговорилась с вербовщиком легиона. Слово за слово, подписала я контракт, потом выполнила пару операций, меня заметили и предложили место помощника мэтра Клавдия. Собственно, это моя вторая операция под его началом.
— Тяжело наверное в операциях, вдали от любимого? — лихо зашёл Луций.
— Что вы мэтр Луций, моё сердце свободно, — звонко засмеялась Валерия, от чего сердце ап Гвилана забило набатом, а лицо запунцовело как помидор. Но намёк он понял и провёл остаток вечера, рассказывая Валерии стихи из сборника золотой поэзии Леотийского царства. А их он знал много.
Утром, после смены гребцов и завтрака, Луций с Марком подошли к Клавдию, обсудить дальнейшие планы.
— Мэтр Клавдий, можем ли мы заглянуть в Сагистиум, перед Гадесом, я конечно не мореход, но полагаю, что он все равно нам по пути? — обратился Луций.
— Боюсь вас разочаровать, но в Сагистиум мы не пойдём, так как это приграничный город, и он просто наводнён вашими фрументариями, и я полагаю, что среди них будут и наши настоящие оппоненты. Да и что уж скрывать, меня знают и тут же постараются схватить и допросить. Если хотите, вы можете заглянуть туда на обратном пути, я уверен, что мы в таком случае что-нибудь придумаем, ну или если вы решите вернутся сухопутным способом.
— Да и нет вам резона сейчас ехать в Сагистиум, я полагаю, вы направлялись туда для сбора сведений о нашей армии. — товарищи переглянулись на эти слова Клавдия, на что он продолжил, — прошу прощения за мою нескромность, но вы явно ехали за этим. Так вот, вы сами можете воочию увидеть наши передвижения. Мы не угрожаем Калабрии, — на этих словах Клавдий тяжело посмотрел на магов, — наши когорты разбросаны по стране, гася волнения и неповиновения всюду. Начинать сейчас еще и войну против вас, было бы самоубийством.
Товарищи согласившись с этими доводами, донесли до остальных изменение планов, сначала Гадес, затем Эмпория и лишь потом на обратном пути Сагистиум, по задумке Марка и Луция, это будет наиболее точная и полная разведка полезная для Калабрии и их в частности. Они прошли мимо порта Сагистиума на расстоянии нескольких миль, лишь издали увидев очертания своего места назначения.
К вечеру, бойцы заметили как капитан судна и Клавдий о чем-то оживлённо разговаривают, и показывают вперёд. Луций как старший подошёл для прояснения ситуации.
— В чём дело, мэтр Клавдий?
— Да ровно ни в чём, господин ап Гвилан, у нас капитан нервничает, видите, вон те огни на горизонте? Это приближающийся встречный корабль. Капитан говорит, что это военное судно и предлагает спрятаться и сойти на берег, так как мы прямого столкновения не выдержим.
— Может стоит прислушаться к нему? — ответил Луций, уже не ожидавший ничего хорошего.
— Мэтр Луций, это крайне оживленный маршрут, здесь много торговых судов, и к тому же невозможно прятаться от всего. Да и сложно мне представить что уже и флот Мализии перешёл на сторону заговорщиков.
— У вас, мэтр Клавдий, на всё найдутся аргументы, — ядовито сказал Луций.
— Да просто я привык, продумывать каждое своё действие, поживёте с моё и тоже это освоите, мэтр Луций, — вернул дозу яда Клавдий.
Шёл час за часом, и корабль идущий на встречу становился всё ближе. Команду охватил ощутимый мандраж, даже Евферий видевший немало битв нервно ходил вдоль гребцов, от кормы к носу и обратно. Фурий, не так давно переборовший морскую болезнь, снова на нервной почве начал зеленеть, глядя на корабль. Валерия же стояла на носу напряженно вглядываясь вдаль, пока не подошёл Луций и неуклюже пошутив разрядил обстановку.
Ночной штиль остановил приближение к встречному кораблю, но гребцы сменившись тем не менее продолжали свою нелегкую работу. Когда заалел рассвет, все сгрудились на носу и с облегчением увидели боевую бирему*(*галера с двумя рядам весёл, и большим составом гребцов) под флагом Мализии.
Уже не пытаясь скрываться, капитан униремы на которой они плыли подняли флаг Мализии. Галеры сближались всё больше, бирема стала ощутимо набирать ход, как будто на весла посадили гребцов по боевой схеме. Все вновь напряглись, и капитан не обращая уже внимания на Клавдия, также растолкал вторую очередь своих гребцов выдав им запасные вёсла. Остальные же воины на всякий случай одели броню и подтащили щиты. Несколько воинов с луками сгрудились вместе с Фурием посередине корабля, а щитоносцы перед ними. И лишь увидев как на биреме спустили паруса, и она взяла прямой курс на таран, все окончательно уверились в неизбежности боя. Единственное, пожалуй на что надеялся капитан с командой, так это на четверых магов на его борту. И вправду на что он ещё мог надеяться, управляя лёгким однопалубным судном против боевой биремы, на полном ходу.