— Абсолютно точно, государь, — кивнул я, почувствовав себя чуть свободнее.
— А записи профессора Николаевы вы отыскали в тайнике разбойников? — продолжал уточнять самодержец, раздумчиво морща лоб.
— Именно, — вякнул я и виновато опустил голову.
— Не тушуйся. Я понимаю, почему ты не отнёс документы в отделение полиции. Уж слишком был велик риск оказаться в узилище, — произнёс Император, немного склонил голову к плечу и изучающе посмотрел на меня колючими глазами.
Я обратил внимание на то, что он перешёл на «ты». Наверное, это хороший знак.
— И ещё я опасался того, что заклятие портала не дойдёт до вас, Ваше Императорское Величество. Прилипнет к рукам какого-нибудь нечистоплотного аристократа, и вы никогда не узнаете о нём, — самым честным голосом произнёс я.
— Да, к сожалению, и такие проходимцы есть среди моих подданных. Но ты зря волновался. Заклятие портала давно известно мне, — огорошил он меня. — У гениального профессора Николаева были и другие записи. По ним-то приближённые к тогдашнему государю маги и сумели воссоздать заклятие. И с тех пор порталом, с позволения Императора, втайне, пользуются сильнейшие маги страны.
— Ого! — удивлённо выдохнул я, выпучив глаза. — А почему это заклятие не сделали общеизвестным? Оно бы произвело революцию! Ой, прошу прощения, государь, за излишне дерзкие слова. Я просто изумлён.
— Я тебя прощаю. Молодости свойственны эмоциональные порывы, — милостиво кивнул Александр, таинственно улыбаясь. — И я даже отвечу на твой вопрос. А что бы дало рассекречивание портала? Только зависть. Им ведь могут воспользоваться лишь маги, которые имеют минимум уровень престола второго ранга.
— Второго, мой государь? Не третьего? — ещё больше удивился я и почувствовал, как у меня засосало под ложечкой.
— Да, второго.
— Ох-х-х, — тихонько выдохнул я, ощутив дрожь в коленях. Выходит, всезнайка Шурик где-то ошибся? И я не погиб, создавая портал в подвале, только потому, что перед этим поглотил силу Румянцева? Охренеть!
— А почему ты скрыл на экзамене свой истинный уровень? — полюбопытствовал самодержец, закинул ногу на ногу и покосился на наручные часы из платины.
— Мне не хотелось быть пешкой в игре аристократов, государь, — честно ответил я. — И трагедия, произошедшая с мужем племянницы графа Рюмина, убедила меня в том, что мой поступок был верен.
— Я припоминаю этого юношу с необычайно ярким даром. Мне доводилось однажды видеть его. Жаль, что он был слабоват душой. Лебезил, кланялся невпопад. Я бы никогда не приблизил такого к себе. Но мне было бы любопытно узнать, кто стал причиной смерти этого юноши. К сожалению, его смерть до сих пор расследуется. И я так полагаю, что полицейские уже вряд ли найдут виновного в его гибели. Впрочем, ладно, — пожал плечами мой августейший собеседник, словно мы говорили не об убийстве, а о какой-то ерунде. И уже в следующую секунду он перевёл тему: — Иван, а где ты раздобыл заклятия, коими пользовался в Перекамске?
— Ваше Императорское Величество, позвольте мне не отвечать на этот вопрос, — проговорил я, натянув на физиономию непроницаемую маску.
Император понятливо усмехнулся и снова выказал свою необычайную проницательность:
— Дал слово, что никому не расскажешь? Что ж, не говори, но мы-то оба понимаем… — он многозначительно недоговорил.
И мы действительно оба понимали, что он, если захочет, то легко вычислит с помощью своих агентов, откуда у меня заклятия. Но станет ли Император наказывать баронессу? Вряд ли. Для него такой проступок — мелочь.
Я тяжело вздохнул и честно пробормотал, решив подстраховаться:
— Уповаю на вашу милость, государь. Не ради зла мне нужны были эти заклятия. И если бы не они, то не сидел бы я сейчас перед вами.
— Справедливо, — выдал Александр и следом неожиданно спросил: — Выходит, твои братья знают о портале?
— Да, государь.
— Ежели они проболтаются, то их ждёт суровое наказание, — грозно отчеканил самодержец.
Его брови сошлись над переносицей, а взгляд стал острым, точно стальной клинок. Если честно, то меня изрядно пугали такие резкие метаморфозы Императора. Правда, они же заряжали меня верноподданническими чувствами.
— Клянусь, мои братья будут молчать! — пылко выдохнул я, сверкнув глазами.
— Надеюсь. Они мне пришлись по душе, — вроде бы искренне проговорил властелин земель русских и царственно добавил: — Я милостиво прощаю все твои грехи перед короной и грехи твоих братьев. Но впредь ты будешь честен со своим законным Императором, Помазанником Божьим. Уяснил?