Любопытство заставило меня приподняться на койке и снова посмотреть в иллюминатор. Над рекой клубился густой серый туман, сквозь который с трудом пробивался лунный и звёздный свет. Пароход шёл словно сквозь вату. Даже борт практически исчез, а он-то был всего в нескольких метрах от каюты.
Я удивлённо почесал за ухом и прошептал под нос:
— Охрене-е-еть.
— Вы что-то сказали? — сонно протянул Лев и перевернулся на левый бок, дабы быть физиономией ко мне.
— Ага. Гляньте в иллюминатор. Частенько у нас по весне такие туманы? И ведь четверть часа назад ничто не предвещало его приход, — справедливо заметил я, нахмурив брови.
— Ого! — испустил изумлённое восклицание Андреев, когда его взор вперился в иллюминатор. — Никогда не видел такого плотного тумана. Да его же руками можно мять, как снег.
— Кажется, пароход начал замедляться, — тревожно выдохнул я, почувствовав, что ход судна стал не таким шустрым. — Так и должно быть, Лев?
— Угу, — успокоил он меня. — В подобном тумане не мудрено и налететь на что-то. За зиму могли появиться новые подводные банки или мели.
— Что-то мне совсем расхотелось спать, — поделился я с дворянином и нервно дёрнул уголками губ. У меня на душе кошки заскребли.
— Тревожно что-то мне, — вторил моим чувствам Лев, достал из-под подушки револьвер, а потом, подумав, вынул из шкафа сумку с пергаментами.
— Стало спокойнее? — невесело выдал я, глянув на парня, который вернулся на койку.
— Да, — честно признался он, положив сумку на колени. — А то мало ли что…
Мне тоже хотелось схватить револьвер, но я пересилил себя. Глупо как-то. Это же всего лишь туман.
Однако вскоре до моих ушей стали доноситься приглушённые звуки…
— Слышите? — тотчас встрепенулся я, вопросительно посмотрев на практически скрытое темнотой лицо Андреева.
— Ага. Кажется, кто-то кричит… кричал, — поправился парень, так как звук стих.
В этот миг тусклый свет, льющийся из иллюминаторов, несколько раз дёрнулся, словно мимо каюты пробежало несколько человек. Не словно, а совершенно точно. Я отчётливо слышал не громкий топот их ног.
— Лев, что-то случилось. Или на пароходе есть ночные спортсмены, наворачивающие круги вокруг палубной надстройки.
— Я проверю. А вы не выходите из каюты, — решительно выдал Андреев.
— Окститесь, Лев. За меня не стоит волноваться, — отмахнулся я, вскочил с кровати и стал поспешно одеваться. Не в пижаме же мне разбираться с обрушившимися на пароход проблемами?
Впрочем, я ограничился лишь ботинками, штанами и плащом, не став надевать сорочку. И револьвер, конечно же, я тоже прихватил.
Лев, глядя на меня, оделся так же. После этого наш дуэт выскользнул в коридор.
Вокруг стояла тишина, а несколько потолочных лампочек тускло-тускло освещали однотипные двери кают и пол.
Мы бесшумно прошли по коридору и выбрались на вторую палубу. Здесь нас мгновенно окутал серый туман, который принялся холодить мигом увлажнившиеся щёки.
Андреев пожаловался, помахав перед собой вытянутой рукой:
— По-моему, туман стал ещё гуще. Я практически ничего не вижу. Даже кончики пальцев уже с трудом виднеются в этом киселе.
Он повернул ко мне голову. И тут из тумана вылетел человек, обряженный в нечто подобное чёрным кожаным доспехам. Я успел заметить, что они были шикарно подогнаны к гибкой фигуре незнакомца. И помимо них, на нём ещё обнаружился кожаный шлем с маской, которая скрывала лицо человек.
Пришелец врезался в Андреева, явно не ожидая тут кого-то увидеть. И они вместе упали на палубу. Следом по ступеням трапа глухо загромыхал вылетевший из руки Льва револьвер, а сам парень сдавленно выпустил из лёгких воздух.
Незнакомец же точно кошка вскочил на ноги и выхватил из кобуры револьвер с чем-то наверченным на дуло. Охренеть! Да это же допотопный глушитель!
Однако полыхнувшее изумление нисколечко не помешало мне нажать на спусковой крючок. Грянул выстрел. И пуля вошла точно в лоб незнакомца, который не успел воспользоваться своим оружием. Сейчас же оно выпало из его обмякшей ладони, после чего тело человека перевалилось через поручень и негромко шлёпнулось на первую палубу. Чёртов туман скрадывал все звуки, из-за чего даже грохот моего выстрела прозвучал заметно глуше, чем обычно. Ох как же всё дерьмово!
Я скрипнул зубами и бросился к вставшему на колени Льву:
— Надо поднять тревогу! Как…
Но в этот миг пароход огласила пронзительная сирена, шилом ввинчивающаяся в уши. У меня ах зубы заломило.