Я поспешно взглянул на своё отражение и увидел себя пяти-шестилетней давности, когда мне было лет шестнадцать-семнадцать. Чёрные короткие волосы, пронзительные карие глаза, прямой нос, мазки угольных бровей и волевой подбородок. А взгляд — упрямый, саркастичный. Правда, сейчас, офигеть какой растерянный.
Макар проговорил, с лёгким прищуром посмотрев на меня:
— Нагляделся?
— Угу, — угрюмо проронил я, звонко ударив себя по щеке. Нет, опять не проснулся. А ведь боль была вполне правдоподобной. Аж в ухо отдало и там что-то зазвенело.
— Что же с тобой случилось? Ты хоть что-нибудь помнишь? — вкрадчиво спросил дед, настороженно поглядывая на меня.
— Неа, — отрицательно покрутил я головой.
Старик поразмыслил немного, подёргал себе за бороду и задумчиво выдал:
— Я вот что мыслю. Попались тебе по пути лихие людишки. Они ограбили тебя, тюкнули по голове и оставили в лесу на съедение волколакам.
— Волколакам? Может, волкам?
— Может, и им, — пожал плечами Макар. — Смотря кто бы быстрее успел.
Я тяжело вздохнул и горестно промычал себе под нос:
— Ох, Ваня, в другой мир ты попал, как есть попал. Клянусь святым Лавкрафтом, пусть пучины морские ему будут пухом. Уж больно всё здесь выглядит реально. И если деда можно подговорить ради шутки, то лето за окном и моё новое тело — хрен подделаешь. А что же стало с Артуром? Да к чёрту его. Мне-то, что теперь делать?
Часть I. Дворянин
Глава 1
Я проснулся из-за того, что Макар уже чем-то громыхал за стенкой, хотя за окном едва-едва появилась розовая дымка рассвета. В такую пору даже петухи дрыхнут. Я это уже по опыту знал. Всё-таки второй месяц живу в этом мире.
Но старик громыхал не зря. Сегодня нас ждала поездка в лес. Вчера прошёл хороший дождичек — и старший Корбутов сразу же загорелся идеей пойти по грибы. И меня с собой позвал. Ну а как я ему откажу? Он же меня приютил.
Я широко зевнул, встал с кровати и охнул. Мышцы ещё болели после вчерашней тренировки. Я взял себе за правило каждый день подтягиваться, отжиматься и стрелять по мишеням. И потихоньку моё тело обрастало мышцами, а пули порой даже попадали в цель.
Тем временем скрипнула дверь, и в комнату бодро вошёл Макар. Он в полутьме увидел меня и удивлённо пропыхтел:
— Уже встал? Это хорошо. Давай быстрее. Грибы сами себя не соберут.
— Бегу, — кисло проронил я, ещё раз зевнул и принялся одеваться.
Быстро напялил на себя красную косоворотку, стоптанные сапоги и широкие штаны с заплаткой на правом колене. А потом вышел из комнаты. Из спальни Алексашки доносился богатырский храп. А может и маманя его храпела. Её комната была рядом.
Старик же уже что-то тихонько бормотал в просторных сенях, служащих ещё и сараем. Я почесал живот через косоворотку и сонно поплёлся к Макару. Тот сразу же всучил мне две винтовки и запас патронов к ним. А сам он взял пару плетёных лукошек и тихонько выскользнул из дома, будто гигантская седая мышь.
— Дверью не хлопай, — строго прошипел Макар, когда я вальяжно выбрался на покосившееся крыльцо. — А то Сашку разбудишь. Он и так полночи не спал. Всё над книгами корпел.
— Его разбудишь… — иронично хмыкнул я, но всё равно осторожно прикрыл дверь.
Затем спустился с крыльца и окинул беглым взглядом родовое гнездо Корбутовых. Оно представляло собой одноэтажный, кирпичный дом с резными оконными ставнями и флюгером в виде петуха. Колорит. И тут такого колорита хоть одним местом кушай. Раньше бы я что? В машину сел. А теперь — нате вам телегу с впряжённой грустной лошадью гнедой масти.
Коняга недружелюбно посмотрела на меня влажным глазом и недовольно фыркнула. Животные почему-то не особо любили меня. Собаки брехали, кошки шипели, а куры разбегались.
Макар в это время с кряхтением забрался на козла телеги и привычно взял вожжи. А я ловко перелез через шаткий борт и присел на прелую солому, покрывающую дно телеги.
— Но-о-о! Пошла родимая! — «нажал на педаль газа» старик.
Лошадь потопала к распахнутым воротам, потянув за собой телегу. А та стала до того противно скрипеть колёсами, что у меня аж зубы заболели. Но другого транспорта у Макара не было. Он хоть и являлся самым настоящим дворянин, но даже по меркам занюханного Калининска с населением десять тысяч жителей не был зажиточным человеком.
Между тем телега выбралась на грунтовую дорогу, стиснутую частными дворами, и покатилась к городской стене. А я покосился на начавшее светлеть небо и с энтузиазмом спросил у старика: