Выбрать главу
<Преврати это в танец>, - любил повторять его воспитатель. Теперь старик мертв. Слишком вольно он разговаривал с влиятельными людьми, и однажды утром другой, более молодой наставник продолжал обучать его императорское высочество манерам, приличествующим настоящему принцу. Хирел обернулся. В комнате находилась женщина, имевшая явное сходство с рыжеволосыми князьями Хан-Гилена. Но, судя по всему, она не разделяла ненависти своих родственников к Хирелу. Ее глаза выражали восхищение его фигурой и его нечаянной демонстрацией своих достоинств. Он заметил, что она не была жрицей; она не носила ни ожерелья, ни какихлибо других украшений. На ней было зеленое платье, простое, как у служанки. Свои огненные волосы женщина собрала на затылке. Она уже миновала весеннюю пору цветения, которую поэты считают венцом женской красоты, однако годы еще не наложили губительного отпечатка на ее облик. Черты ее лица, слишком резкие, чтобы считаться безупречными, по правде говоря, больше подходили бы мальчику, а ее фигуре недоставало округлости форм, хотя ее и нельзя было назвать мальчишеской. В сущности, эта дама была старовата и излишне худощава, чтобы быть хорошенькой. Просто она была самой прекрасной женщиной, которую когда-либо видел Хирел. Он моргнул. Она не исчезла. Ее глаза, по-южному раскосые, но скорее круглые, чем миндалевидные, большие и очень темные, выделялись на коже золотисто-медового цвета. Без сомнения, в ней текла асанианская кровь. Под глазами пролегли тени. Хирел заметил на ее щеке шрамы, тонкие параллельные бороздки, словно инкрустация из слоновой кости на золоте. Но то, что должно было портить ее облик, делало его еще более прекрасным. Женщина встала, и оказалось, что она немного выше Хирела. Склонившись над спящим, она с невыразимой нежностью пригладила его волосы. Сердце Хирела по-глупому сжалось от ревности.
<О да, - пронеслась в его мозгу предательская мысль, - ты завидуешь любви женщины к ее сыну. Тебе только не хватало безнадежно и навечно влюбиться в императрицу Керувариона>. А почему бы и нет? До него та же история произошла с его отцом. И она вежливо, но решительно отвергла его, потому что предпочла наследнику Золотого трона безродного выскочку. Зиад-Илариос сказал однажды, что это и к лучшему. Потому что их королевская династия хранит чистоту рода, вопреки тысячелетней традиции жениться на чужеземках и иметь чужеземных наложниц, и ведет отчаянную борьбу с потоком оскверняющей крови. Зиад-Илариос вернулся в Кундри'дж, женился на своей сестре, выбранной ему в супруги Высоким двором, и подарил династии законного наследника. Хирел поежился. Одно слово этой женщины - и он не родился бы на свет, так же, как и Сареван. И в этот час, когда мерцание лампы разгоняет мрак, их не было бы в Эндросе. Она выпрямилась. Из ее волос выскользнула шпилька, и они рассыпались по спине. Женщина подобрала их и пробормотала что-то, совершенно не подобающее для королевы. Ее глаза встретились с глазами Хирела и засверкали от досады. Его губы скривились. Он прикусил их. Ее плотно сжатые губы задрожали, и наконец она не выдержала и расхохоталась, на миг забыв о своем горе. - Ты выглядишь точно так же, как твой отец, - задыхаясь, произнесла она. - Мне уже говорили это. Смех замер у нее на губах. Хирел огорчился: ее смех был чудесным, звонким и искрящимся, как совранское вино. - Ему это тоже прекрасно удавалось: один взгляд - и конец моим прихотям. - Она помолчала. - Он здоров? - При нашем расставании был здоров. - Я всегда сожалела о том, что мы были теми, кем мы были. И о том, что нам пришлось сделать выбор. - Хирел молчал, и она поспешно улыбнулась. - Мы очень рады видеть тебя в Эндросе. Он слегка поклонился. Элиан нежно провела пальцами по его щеке. В этом жесте не было ничего общего с оскорблением монарха. - Да, - сказала она, - ты его точная копия. Он был самым красивым мужчиной, самым нежным и одним из самых сильных. Хирел усмехнулся. - Боюсь, я во многом уступаю ему. - Но ведь он был старше тебя. Смотри-ка, у тебя такие же широкие плечи. И ты будешь выше его. - В ее глазах заплясал озорной огонек. Возвращайся ко мне лет через пять, и я с радостью сбегу вместе с тобой. - Стоит ли ждать? - спросил Хирел. Он взял ее руку и поцеловал. Уедем прямо сейчас, будь моей возлюбленной, и пусть империи заботятся о себе сами. - Кажется, ты почти серьезен, - с изумлением сказала Элиан. - Должно быть, это у нас в крови, - вздохнул Хирел. - Нас воспитывают для красоты, для блеска, для величия, к которому нам положено стремиться, и, кажется, еще для того, чтобы испытывать безумные страсти к рыжеволосым королям и королевам. - Нет, это не безумие, - раздался за его спиной голос Саревана. - Это проявление вкуса. Они обернулись. Сареван проснулся. Им показалось, что он выглядит немного лучше, а может быть, дело было в его теплой улыбке. - Добрый вечер, мама, - сказал он, - добрый вечер, о западный лев. Не окажет ли кто-нибудь из вас помощь умирающему от голода страдальцу? Когда Сареван начал есть, Хирел обнаружил, что может к нему присоединиться: его желудок больше не стремился избавиться от того, что в него попадало. Казалось, его организм уже понял то, чего еще не осознал его разум. Кризис миновал. Сареван пошел на поправку. Он будет жить, и силы вернутся к нему.