Мы свободно перемещались по лагерю, заглядывали друг к другу «на огонек». Меня удивил сержант Кузнецов, при тусклом свете аккумуляторной лампы читавший толстую книгу в мягкой обложке.
- Заядлый книгочей? - спросил я. - Или пытаетесь отвлечься?
- Не слишком заядлый. Но обидно будет книгу не дочитать, не узнать, чем закончится. Интересная.
- О Петре Великом? - поинтересовался я, присмотревшись к обложке и узнав портрет императора.
- Не совсем… Но Петр там упоминается. Точнее, последствия его действий. В этом романе автор предположил, что Петр, реформируя государство, не запретил огнестрельное оружие для внутреннего употребления и не ввел нынешний дуэльный кодекс. Из-за этого Россия постоянно подтачивалась предательством, некомпетентностью, преступными действиями власть имущих. Чиновники и граждане стали гораздо трусливее и подлее, дворянство не в полной мере оправдало возлагаемые на него императором надежды. Люди занимали чужое положение в обществе, самых достойных убивали, а подлецы, напротив, оставались жить. Роман называется «Пуля - дура».
- Беллетристика чистой воды, - улыбнулся я. - Если бы не петровские реформы, нас бы и Наполеон победил, и турки шапками закидали… Да и вообще, мы бы даже к Балтийскому морю не вышли, Азов не взяли… А главное, Россия не стала бы передовой державой, за которой больше двух веков гонится весь мир. Вспомните, сколько изобретений, сколько новых технологий мы преподнесли человечеству. И все начинается там, в Петровских реформах.
- В общем, да, император провел реформы, правда, не все. Создал дворянство. Только оставил в употреблении пистолеты, а шпаги постепенно выходили из моды. И это действовало на россиян разлагающе. С Наполеоном мы справились, хоть и с трудом, а вот японцы выиграли войну в начале этого века, захватили Корею, Сахалин и Владивосток.
- То есть мы оказались отрезанными от Гавайских островов и Аляски? Добираться туда приходилось через Чукотку?
- Не знаю. О Гавайях в этой книге вообще нет ни слова, а Аляску продали американцам при Александре II.
Я засмеялся.
- Ну, это уж как-то чересчур.
- Да и Константинополь так и остался турецким… Правда, к России присоединили Грузию, Армению и даже страны Закавказья, но вряд ли это пошло стране на пользу…
- Не читайте таких страшных книг перед боем, сержант, - посоветовал я. - Деморализует. Впрочем, дело ваше.
- Нет, я все же почитаю…
Оставив Кузнецова, я пошел в оружейную палатку. Помимо стрелкового оружия здесь были и всякие полезные штуки: осветительные ракеты, два прибора ночного видения - больше нам не полагалось по пресловутому «регламенту боя», - каски, фляжки для воды, медицинские комплекты, одеяла и обмундирование… Я подобрал себе гимнастерку защитного цвета, брюки, сапоги. Воевать в джинсах - неправильно. Генералы вручили мне новые погоны - четыре маленькие звезды на камуфляжном поле. Их еще предстояло пришить…
На кухне всем наливали чай, кофе и даже, в умеренных дозах, красное вино - для снятия стресса и улучшения пищеварения. Еды было не просто вдоволь - чрезмерно много. Тушенка, сгущенное молоко, бисквиты, шоколад, консервированные фрукты и овощи, даже черная икра в переносном холодильнике - Астрахань рядом, осетров выбили не всех. Армия заботилась о нас. С голоду мы не умрем.
Когда наступили сумерки, завели дизель-генератор, и над лагерем загорелось несколько мощных фонарей. Из штабной палатки вынесли телевизор - в новостях рассказывали о предстоящем бое. Комментарии политиков были разными, но в целом - сдержанными. Осуждать действия генштаба, пока мы не проиграли, рано; восхищаться ими, даже если об этом журналистов сильно просили, пока мы не выиграли, не стоит. Легко потерять репутацию… Никаких картинок с места событий, никаких сведений об ополченцах - любую информацию может использовать противник.
Как я понял, среди штабных, которые крутились в лагере, главных было двое: генерал-лейтенант, который прибыл с нами, и генерал-полковник артиллерии - постарше, с властным лицом и порывистыми движениями. Говорил он громко, басовито. В одиннадцать вечера нас собрали у штабной палатки, выключили телевизор и зачитали регламент «контрольного боя».
В десять утра завтрашнего дня нас покидают все вспомогательные силы и штабные офицеры. На вышках за Волгой занимают места наблюдатели из Китая и Японии. Еще раньше они должны убедиться, что нам не помогли вырыть окопы с помощью экскаваторов, выстроить долговременные огневые точки и разветвленную сеть подземных ходов. Мы имеем возможность окапываться и занимать позиции до вечера - после этого в любой момент на берег могут начать высадку персы.
По условиям, мы не должны стрелять в баржу - предполагается, что противник успешно высадился на берег и только после этого начал наступление. Персы могли закрепиться и окопаться на берегу, но наши консультанты не видели, зачем им это нужно - сбросить столь многочисленного врага в воду нам не под силу.
- Предлагаем вам следующую диспозицию, - заявил генерал-полковник, когда вопросы по условиям боя закончились. - Направление прорыва прикрывают две группы. Первая занимает позицию в деревне. Там мы устраиваем резервный склад вооружения. Другая группа роет разветвленную сеть фортификаций под прикрытием кустарника на возвышении неподалеку от мертвого русла - сейчас там стоит палатка. Таким образом, любая вражеская цель оказывается под перекрестным огнем. Пушку установим в одном из деревянных сараев, миномет - на возвышенности, среди кустов. Основное легкое вооружение - гранатометы РПГ-7 и крупнокалиберные пулеметы «Вепрь», а также пулеметы Дегтярева.
- План представляется правильным, - согласился полковник Сысоев. - Только что им мешает еще с берега разметать деревню по бревнышку? У них превосходство в технике и вооружении.
- Уничтожить всю деревню огнем из танковых пушек или минометов противнику не позволит ограниченное количество боеприпасов, - объяснил генерал-лейтенант. - Китайские наблюдатели контролируют не только нас. Мы не знаем, что именно возьмут с собой персы, но снаряды объемного взрыва регламентом запрещены, кассетные боеприпасы и отравляющие вещества - тоже. Снарядов будет не так много, чтобы сравнять с землей всю деревню.
- Полный боекомплект танка - около сорока снарядов. Два комплекта - если будут два танка - восемьдесят… Неужели не хватит? - спросил я.
- Чтобы разрушить деревню? Нет. Тридцать домов, хозяйственные постройки. Попадания не абсолютно точны. Не каждый дом завалишь одним снарядом. А прятаться среди домов легко. К тому же мы надеемся, что танк все же будет один.
- В домах можно не только прятаться, но и гореть, - мрачно заметил Сысоев.
Возражать ему никто не стал.
- Разделите людей на две группы заранее, - продолжил генерал-полковник. - Полагаю, ротмистр Волков возьмет на себя оборону левого фланга, в деревне, а полковник Сысоев - бой на открытой позиции. Связь будете держать с помощью мобильных телефонов. Условиями это не запрещено, каждый резервист имеет телефон, тогда как раций на всех не хватит.
Батыр Джальчинов нервно рассмеялся:
- Я не взял с собой зарядное устройство. Как-то не подумал.
- Аппараты вам выдадут. В титановых корпусах, прорезиненные, с выделенными каналами. Дозвониться друг до друга проблемой не станет. Уж об этом ФАПСИ позаботится.
Спать не ложились долго. Ходили по полигону с фонарями, разбивались на группы, до хрипоты обсуждали, сколько и какого оружия нам нужно. В результате к моему отделению примкнули пожилой артиллерист Иванов, два казака, Чекунов и Пальцев, Батыр Джальчи-нов и поручик Григорий Старостин.