— Сеньор, я удивлен, что вы ждали столько времени. Разве один из ваших племянников не смог бы выполнить этого задания?
— Отпрыски моей сестры обладают двумя указанными мною качествами, но никак не третьим. Они глуповаты, хотя и хитры, и им нельзя доверить важного дела. Для моих целей они бесполезны. — Тут в голову Кипроуза пришла какая-то новая мысль: — Впрочем, это не совсем верно. Ведь сами того не сознавая, они послужили мне вдохновляющим началом. Вы только подумайте, юноша! Столько лет я видел перед собой эти три лица, одинаково пустых, три формы, одинаково грубые и энергичные, слушал три молодых голоса, одинаково немелодичных, и поражался полной бессмысленности утроения столь низкого существа. Если природе так уж необходимо скопировать человека, почему не выбрать лучшего из лучших — человека способного, талантливого, даже гениального? И тогда моя цель стала мне ясна. В мире появятся новые Кипроузы. На мой взгляд, замечательно уже то, что такая возвышенная концепция возникла благодаря столь низменному источнику. Но гений — это огонь алхимии, превращающий свинец в золото.
Кипроуз поднялся со стула, приблизился к огромным пробиркам и замер возле одной из них, поглаживая стекло. Рилиан воспользовался случаем и бросил на Мерит вопросительный взгляд. Девушка пожала плечами и покачала головой, как будто она ничего не знала.
— Госссподин, госссть и девчонка подают друг другу знаки, — предупредил Крекит. — Тайные сссигналы. Сссигналы…
Кипроуз отвернулся от пробирок.
— Дружок, меня трогает твоя бдительность, — произнес он со снисходительной улыбкой, — но я не думаю, что в данный момент действия нашего юного гостя дают повод для тревоги.
— Совершенно верно, сеньор, — согласился Рилиан. — Как вы уже отметили, в настоящее время крепость Гевайн для меня — скорее убежище, чем тюрьма. Я не повторю своей ошибки и не буду больше пытаться бежать, поэтому нет нужды отягощать меня этим стальным змеем.
— Верно, — неожиданно поддержал его Крекит. — Нет нужды. Госссть не может сссбежать. Ссслишком глупый. Бессстолочь. Бессстолочь. Крекиту одиноко, он ссскучает по госссподину.
— Мой сентиментальный друг, я взволнован и опечален. Преданность, подобная твоей, заслуживает вознаграждения, и ты его получишь. Когда мне сегодня утром сообщили о попытке госпожи Мерит совершить экскурсию за пределы этих стен, я сразу же понял, в какой форме будет эта награда. Я в восторге оттого, что ты напомнил мне об этом. Мерит, послушайте внимательно, будьте так добры. Вас это тоже касается.
Кипроуз заскользил по комнате своей особенной бесшумной походкой и остановился прямо за спинкой стула Мерит. Она извернулась и вызывающе смотрела на него глазами, полными благоговейного ужаса. Одним движением Кипроуз извлек из своего кармана нечто длинное, серебристое и тут же ловко обвил этим шею девушки.
Мерит зажмурилась, хватая воздух открытым ртом. Потом она дотронулась рукой до шеи и тотчас же отдернула ее с криком боли. Кровь бисеринками выступила на ее пальцах. Послышалось шипение. Руки Мерит вцепились в подлокотники стула, лицо ее исказила судорога. Девушка не отрывала взгляда от лица наставника.
Кипроуз, улыбаясь, наблюдал за девушкой:
— Теперь моя прелестная Мерит защищена от всего. Больше она не рискнет легкомысленно подвергать себя опасностям внешнего мира. Перед вами мой новый друг — Нурбо, стальная змея, телохранитель Мерит и компаньон Крекита. Мерит, ты довольна?
Мерит даже не пыталась отвечать. Она сидела застыв, по-видимому, в полубессознательном состоянии. Рилиан смотрел на нее с беспомощной жалостью. Змея плотно обвивала шею девушки. Она напоминала Крекита, но глаза у нее были из лунного камня.
— Никакого ответа, совсем? Ну ладно, тогда ты, Крекит. Может, ты хочешь что-нибудь сказать?
— Еще одна ссстальная змея? Еще один, подобный Крекиту? — Металлический голос вибрировал от волнения. — Другой? Крекит больше не осссобенный? Такой же, как всссе оссстальные змеи?
— Крекит не может быть как все, потому что его создал Кипроуз. Ты не понял меня, мой друг. Нурбо — компаньон для Крекита, он сделан, чтобы порадовать Крекита. Нурбо — самка, подружка для Крекита.
— Сссссссссс… — Длительное шипение — Крекит переваривал сообщение. — Самка? Подружка?
— Для Крекита. Исключительно для Крекита.
— Она всегда будет принадлежать Крекиту?
— Всегда, мой друг, покуда вы оба живы. Она подарит тебе сыновей. Крекит — патриарх рода.
— Патриарх Крекит?
— Точно так.
— Добрый госссподин. Добрый госссподин. Добрый госссподин… — С минуту Крекит разглядывал свою подружку, а затем обратился прямо к ней: — Крекит приветссствует Нурбо.
Нурбо поползла вокруг девичьей шеи, пока голова ее не очутилась на плече у Мерит. Девушка содрогнулась, но не произнесла ни звука.
— Нурбо благодарит вассс. — Голос ее напоминал голос Крекита, но был настроен на несколько тонов выше. — Нурбо приветссствует Крекита.
— Чешуя Нурбо сссияет сссловно сссеребро. Язык ее похож на раздвоенный кинжал. Голоссс ее напоминает удары капель дождя о рассскаленную крышу. Нурбо прекрасссна, — проговорил Крекит.
Нурбо игриво высунула язык.
— Глаза Крекита полыхают красссным, сссловно угли в сссердце камина. Его клыки — ссстальные кинжалы. Сссилен и горд Крекит.
— Нурбо сссверкает, будто ожерелье на шее человека.
— Зубы Крекита оссставляют красссную кайму на шее его человека.
— Нурбо — утонченная, как масссло.
— Крекит хорош, как кровь.
— Прелессстная Нурбо…
— Бессстрашный Крекит…
— Сссссссссс…
Кипроуз Гевайн удовлетворенно потирал руки:
— Успех. Любовь, ах, любовь…
— Значит, вы не хотите осмотреть трехрукого младенца? Двадцать пайтов едва ли чрезмерная плата за такую привилегию.
— Совершенно верно, господин Стиппер. Но долг прежде всего, даже в ущерб всем личным интересам — это незыблемое правило. Позвольте узнать ответ на мое предложение? — полюбопытствовал Скривелч Стек.
Скривелч находился в гостиной Клайма Стиплера, главного сборщика. Он непринужденно расположился в роскошном кресле. На столе перед ним стоял нетронутый бокал мадеры. От горящего в камине угля шло приятное тепло. Через большие парадные окна просматривалась богатая площадь Гевайн. В комнате, как, впрочем, и во всем доме, чувствовались зажиточность и уют, хотя и без особой элегантности. Такой же была и внешность хозяина. Самоуверенный, даже несколько самодовольный вид главного сборщика Клайма Стиппера говорил о том, что этот человек всем обязан только самому себе.
Сын бедного сторожа, Стиппер начал работать с восьми лет младшим помощником. И мало-помалу, благодаря усердию и упорству, от этой скромной должности он поднялся до высокого положения главного сборщика. В последние годы Стиппер мог бы почивать на лаврах. Мудро вложенные деньги давно уже обеспечили ему хорошее финансовое положение. Более того, его состояние продолжало пополняться — постоянный доход поступал от демонстрации трехрукого младенца, пользующегося большой популярностью. Поэтому с материальной точки зрения у Клайма Стиппера не было необходимости рисковать своей жизнью и легкими в последующих походах в лес Миазма. Теперь можно было бы передать опасные поиски яиц Уингбейнов в руки более молодых и голодных сборщиков. Тем не менее особо сложные задания, как-то: экспедиция в до сих пор не изученный район Миазма; новое гнездо, обнаруженное в малодоступном месте; слух о появлении у Уингбейнов иммунитета против гипнотического влияния талисмана Кулак Жи — время от времени выманивали главного сборщика Клайма Стиппера из его комфортного жилища на площади Гевайн. Скривелч Стек чувствовал, что с этим человеком у него много общего.