Евдокии нравилось, как беседует с нею незнакомка не как с первой встречной, а как с человеком, к которому расположен.
— Меня мой муж, Марк, все время убеждает, что просто так взять ребенка, неизвестно от кого — опасно. Мало ли что может быть. Передадутся от родителей какие-нибудь генетические недостатки. Они не всегда сразу проявляются.
— Э, милая, так вы хотите ребеночка без недостатков, — почему-то обидевшись, недовольно хмыкнула Евдокия. — По заказу и пирог не всегда ладно испечешь, — но оборвала себя. — Хотя и дитятко, что тесто, как замесил, так и выросло.
Женщина медленно кивнула:
— Я, конечно, понимаю, все дело в воспитании. К нему нужно подходить тонко. Учить ребенка по всем правилам. А вот в физическом, умственном развитии все не предусмотришь, риск есть. В природе такой закон — от нормальных родителей дети нормальные.
— Риску бояться, так детей лучше вообще не иметь. У одной матери и то дети разные. Где уж здесь все предусмотреть, — Евдокия поджала губы.
Выражение лица незнакомки стало нетерпеливым и досадливым.
— Вы извините, может быть, я говорю вещи нетактичные. Но я и правда представления не имею, что такое дети.
Она растерянно посмотрела па Евдокию.
— Воспитать ребенка — не дерево вырастить, — наставительно произнесла та.
— Я думаю, мы с вами друг друга поняли. — Женщина улыбнулась. — Меня зовут Александрой Павловной.
— Меня Евдокией Семеновной нарекли. Вот и познакомились. А дивчина у меня что надо. Красавица, здоровая, молодая. Какой там недостатки! Одно слово — картинка. И отец у ребенка по всем статьям — видный, работящий.
Евдокия замолкла, спросив себя:
«Чегой-то я раскудахталась? Еще подумает, с рук хочу ребенка лишь бы кому сбыть. С достоинством надо речь вести, слов много не терять».
— В общем, если будет желание, приходите к нам в гости, посмотрите на нашу Таню.
— Удобны ли будут такие смотрины? А впрочем, что в этом особенного? Поговорим, присмотримся друг к другу. По доверию всегда лучше отношения строить.
— Запишите адресок. И моей Танюше интересно тоже, в чьи руки попадет ее ребенок.
Встретиться договорились в воскресенье.
Домой Евдокия отправилась довольная. Экий случай подвернулся — пристроить ребенка в хорошие руки.
Таня в халате лежала на диване, подложив руку под голову. Выражение лица у нее было недовольное, усталое. Она всем своим видом будто говорила: меня не задевайте, не трогайте.
«Чего скуксилась? Вот всегда такая. На работе не перетруждается, почему устает?»
Евдокия поставила сумку с картошкой и яйцами, что купила в магазине, на тумбочку, в кухне. Против обыкновения, не стала сразу разбирать покупки. Подошла к Тане, присела у нее в ногах, на краешке дивана, спросила участливо:
— Тебе не холодно? Может, плед дать? Нездоровится? Румянец твой совсем поблек.
— Никак не привыкну к городской жизни, устаю. И настроение что-то паршивое.
— А у меня новость, — сдерживая себя, по все же громко и торжественно произнесла Евдокия.
— Правда? — бесцветно спросила Таня.
— Малышку нашу можно в хорошие руки пристроить! — радостно выкрикнула Евдокия, пересела поближе к изголовью. Рассказывать начала спокойно, деловито:
— Я случайно познакомилась с этой женщиной. С первого взгляда поняла се. Добрая, любит чистоту, из интеллигентов.
Евдокия утаила, что па прогулку к дому ребенка ходила специально, а представила так, будто с Александрой Павловной познакомилась случайно, в магазине.
— Скажу тебе, она к жизни с пониманием относится. Ей ребеночка очень хочется. И воспитывать его будет не хуже, чем мать.
— Хм, так уж вы ее и поняли.
— Не фордыбачься. Ежели не веришь, что она из порядочных, узнаем доподлинно.
— Как? У соседей спросите? С работы характеристику потребуете?
Таня резко встала и пошла в ванную, плотно прикрыв за собой дверь. Евдокия вздохнула и направилась на кухню. Она так рассердилась на Таню!
«Для нее стараюсь. Поделом мне, старой, побежала вызнавать. Ее беды, пусть она их и расхлебывает. Вот молодые, нет чтобы поблагодарить… Может, я не так словами все обставила? Татьяна с капризами. Ведь она как-никак все же будущая мать. Может, ревнует своего ребенка? Чужая душа — потемки. Иль не верит, что хорошие люди», — думала Евдокия, чистя картошку.
Не хотелось ей, но снова завела об этом речь за ужином.
— Муж и жена, что ребеночком заинтересовались, в гости к нам придут в воскресенье.
Таня к окну отвернулась, сжав губы.
— Объясни мне, старой, чем ты недовольна? Придут люди, что здесь особенного? — вспыхнула Евдокия.