— Простите, — сказал он. — Простите.
Его колотил озноб.
— Куда вы? — спросил священник.
Но Нетудыхин уже не слышал его. Опрометью он выбежал на паперть и, не огля-дываясь, стремительно понесся вдоль церковной ограды.
— Дебил! Идиот! — говорил он себе. — Кому ты решил вверить свою душу? Этим ловцам человеков? Но они же сами погрязли во лжи и грехах своих земных! — И все еще ощущал на плече руку служителя, и судорожно вздрагивал.
За углом ограды чуть не сбил кого-то с ног. Но не извинился. И петлял в лабирин-те улочек и переулков, и спешил, не зная куда и зачем.
На самой окраине города столкнулся со свадебным маскарадом. Подвыпившие ряженые нахально затащили его в свою компанию. Они приплясывали, хохотали, коме-дианствовали вокруг него. Эх, ты жисть моя жестянка!.. Нетудыхин еле вырвался от них.
И опять заторопился — туда, подальше от людей, от церкви, за город, на просто-ры лугов и небес, возможно, — к Богу.
В середине дня он не выдержал и позвонил ей на работу. Трубку подняли сразу.
— Что же ты натворила? — спросил он сходу. — Ты хоть понимаешь, куда ведет эта дорожка?
На той стороне не отвечали, дышали прерывисто. Потом сказали:
— Тима, я скоро заканчиваю и жду тебя дома. Это не телефонный разговор.
— Мне там нечего делать. Я звоню, чтобы уточнить у тебя только один вопрос: в чьем ведении находится психбольница Рощинска? — Молчание. — Ты меня слышишь?
— Да.
— Так в чьем же?
— В ведении Министерства общественного порядка. Или МВД. Я точно не знаю.
— И Сева там работает?
— Да. У нас он — по совместительству.
— Прекрасно! Но как же ты могла додуматься до этого, Кока? Неужели ты меня воспринимала таким лопухом? Или уж в самом деле я казался тебе сумасшедшим? Ты же предала меня!
— Тима, я тебе все объясню. Сева приличный специалист и порядочный человек. Если хочешь знать, если уж на то пошло, он сказал, что ты сумасшедший не более, чем все творческие люди. Это его мнение. И я лично ему верю.
— И поверила в Сатану? Или, по крайней мере, в Бога?
— Нет.
— Зря, чему-то надо верить. Тогда диагноз Севы ошибочен. — Помолчал. — Авантюрист он, не стыдящийся ставить диагноз человеку за несколько часов поверхно-стного наблюдения. А о Гоголе зачем он спровоцировал разговор? Чтобы выяснить мое отношение к его сумасшествию? Гоголь не был сумасшедшим. Он был больным челове-ком, но не на столько, чтобы не понять, что Россия — гроб-страна. Можешь передать ему мое мнение. Ладно, будь! Спасибо тебе за урок. Я сегодня уезжаю. Больше мы не уви-димся. Всех тебе благ и удачи в жизни!
— Тима! Тима! Тима!..
Но трубку уже повесили.
Он торопился к Олегу. Надо было как можно скорее проститься и вырвать из па-мяти эти последние три дня жизни.
У калитки дома его встретила Дуська. Она несколько раз тявкнула, но тут же, уз-нав его, виновато завиляла хвостом и радостно запрыгала вокруг него.
— Дуська! — сказал Нетудыхин. — Дульсинея! — И погладил ее по голове.
Собака взвизгивала и в прыжке старалась лизнуть ему руки.
— Ах, ты дураха! — говорил Тим. — Какая ты дураха!
Нетудыхин вошел в дом и поприветствовался. Мария Васильевна и Олег играли в карты.
— А, Тима, — сказала Мария Васильевна. — Проходи, садись. А мы тут в под-кидного время убиваем.
— Привет! — сказал Олег, не поворачиваясь. — Восемь!
Тим, не зная сесть или нет, неловко топтался у порога.
— Чего ты? — сказал Олег, заметив его нерешительность. — Проходи, — и про-должал играть.
— Ты чем бьешь? — сказала Мария Васильевна.
— Я собственно пришел попрощаться, — сказал Нетудыхин.
— Погоди, сейчас закончим, — сказал Олег. И матери: — Как чем? Шестакой ко-зырной.
— А-а, — сказала Мария Васильевна и отбросила карты в отбой.
До отхода поезда оставалось больше часа. Но сидеть вот так и ждать, пока закон-чится партия дурака, казалось ему невыносимым.
"Еще недавно, — думал он, глядя на Олега и мать, — каждый из них был готов наброситься на другого. А теперь они мирно сидят за столом и играют в карты…"
— Карте место! — крикнул Олег, вырывая карту из рук Марии Васильевны.
— Ты смотри, ты смотри какой! — сказала Мария Васильевна. — А как сам?
— Олег, — сказал Тим, — мне пора уходить.
— Да-да, — сказал Олег, — одну минутку, доиграем.
— Ну чего ты, иди проводи человека, — сказала Мария Васильевна.
— Ишь ты, какая умная! — сказал Олег. — Видит, что проигрывает — и проводи! Сейчас. Давай ходи!
Мария Васильевна стала думать. Думала, думала — сказала: