Благодаря косметической магии остроконечные уши орков приобрели округлость, свойственную людям, черты сгладились до человеческих, клыки укоротились. А большего и не надо.
— Ты заранее все продумал, — обвинил Росомаху Ран, глядя как тот извлекает из походных котомок одежду.
— Конечно, — лукавый блеск глаз обезоруживал. — Сестричка.
Взгляд барда стал надменным и предельно высокомерным. Убийца одобрительно кивнул. То, что нужно.
И они занялись переодеваниями.
— У тебя шрамов больше, чем у меня, — заметил Рас, когда полукровка скинул свою одежду. Стройное, но сильное тело действительно покрывала сетка старых шрамов, нанесенных всевозможными предметами и оружием. Часто встречались отметины от плетей.
Ран Аларик пожал плечами. Словно это и не его тело вовсе:
— Жизнь ублюдка нелегка, поверь мне. Особенно, если ты ублюдок орка и эльфийки. А уж если ты еще и бард... Ты лучше помоги понять, как эта дребедень одевается. Я ж обычно все это снимаю с женщины, а не на себя напяливаю.
— Смотри и запоминай, — убийца разложил вещи на траве, выскальзывая из собственных.
— О, — Ран нахмурился. — При том, что лицо у тебя двадцатилетнего, тело все же выглядит старше... особенно ТАМ...
Росомаха хлопнул ресницами:
— Ох, Ран. Смотри не влюбись! Убийцы — это не тот объект, в который стоит влюбляться! Особенно бардам.
Огненноволосый пожал плечами:
— У бардов, знаешь ли, странная логика и мораль. А уж для меня, в ком нет ни капли человеческой крови и соответственно мне нет причин подчиняться законам смертных. И твое предупреждение скорее может привести к противоположному результату.
— Хватит, — Росомаха поднял руки, показывая раскрытые ладони, — сдаюсь. Не зря мне учитель говорил, что не стоит ввязываться с бардами и психами. Бесполезное занятие спорить с ними, а то вовсе медленное и мучительное самоубийство.
— Умный был у тебя учитель, — кивнул Ран и взялся за белье. — Итак, куда это?
Когда над городом взошло солнце, у его ворот появилось восемь всадников. Все богато одеты и высокомерны, хотя ни то ни другое не удивляло. Начальник стражи глубоким поклоном приветствовал семейство Деург Сашили и выделил им проводника к одной из лучших, и как следствие самой дорогой, гостинице Александира.
Лишь юная леди Мария поблагодарила его приятной улыбкой; её сестра леди Рана лишь надменно кивнула головой, увенчанной сложной огненной прической. А их братья и вовсе не обратили на стражу никакого внимания, словно все было, как и должно быть.
Но так в принципе оно и было.
В гостинице их встретил хозяин со всей челядью. Это высокая честь, когда в твоей гостинице собираются разместиться почетные гости. Аристократы из-за пределов Александира. Да еще и без слуг, которых оставили дома, как демонстрацию своей самостоятельности. Хорошее это дело — самостоятельность, особливо когда денег немерено.
— Рас, — тихо, почти сквозь зубы интересуется бард. — Откуда столько золота?
Леди Мария обиженно хлопает ресницами:
— Ну как же, любезная сестра. А сокровища ваших уважаемых предков?
— Элиэракез?! — сверкают темные глаза.
— Ты меня еще в разграблении могил твоих великих и уважаемых предков обвини, — сладко улыбается леди Мария.
— Меня здесь знают и помнят очень хорошо, — объяснял Мария-Александр. — Этот город настолько замер в своей неподвижности, что запоминает малейшее колыхание, способное потревожить его покой, а приезд леди Марии Деург Сашили и события его сопровождающие забыть и вовсе невозможно.
— Какое скучное место, — тянет Урик, зевнув.
— Ну не скажите, любезный брат, — взмахивает веером юная леди. — Я очень рассчитываю, что главная достопримечательность этого города оправдает мои ожидания.
— В каком смысле? — настороженно интересуется бард.
— В смысле, что заявится сюда сегодня же, наплевав на приличия и традиции. Никто не посмеет тревожить нас до утра следующего дня, кроме...
— Прошу прощения, — в двери робко сунулся слуга. В руках он держал серебряный поднос с кусочком бумаги. — К леди Марии посетитель.
Тут слуга пошатнулся от толчка сзади, и чуть было не зарылся носом в пушистый ковер. Но все же смог удержать равновесие. А за его спиной показалась стройная фигура.
— Вон отсюда, холоп. Я сам себя представлю, — глубокий насмешливый голос.
Испуганный слуга испарился, словно его и не было. А нежданный гость плотно прикрыл за собой дверь. Сделал несколько шагов вперед и оказался возле леди Марии.