— Марек, — Рэдис уважительно кивнул своему пассажиру и по совместительству тому, кто сподвигнул их всех на этот безумный проект по перемещению в другой мир.
— Капитан, — змеиные, такие же, как у самого Рэдиса, глаза задумчиво смотрели на него. — Как думаете, смогут ли нам помочь в сборе информации те, кто находится вооон на том корабле?
Оба моряка обратили свое внимание на горизонт, где действительно виднелся парус.
И Рэдис медленно кивнул.
— Тогда я предлагаю для начала выслать шпиона.
Гиран радостно ухмыльнулся:
— Предлагаете снова испытать нашу малышку?
— Ну, не просто же так мы тащим её всю дорогу, — пожал плечами ученый авантюрист. — Но что скажет капитан?
Рэдис ощущал нечто странное, чему не находил объяснений, когда смотрел на парус незнакомца. И, пожалуй, все-таки дело было не в том, что они давно не встречали другие корабли. В последнем мире, который они посетили, вообще не представляли, что в море можно на чем-то плыть.
— Гиран...
— Да, я тоже это чувствую, — отозвался друг. — Этот корабль явно что-то несет в себе для нас... Но не попробуем — не узнаем, не так ли, старый кошак?
Капитан-некромант кивнул:
— Иди за Хиэль.
Их осталось на этом корабле всего четверо. Он, Гиран, Марек и эта русалка, спасенная ими два мира назад. За годы странствий они потеряли все флотилию, кроме 'Певицы', даже некроманты не выдерживали испытаний. Самое страшное было не в созданиях тех миров, которые они посещали, а... Самым страшным было межмирье. Именно такое название дал Марек этому месту, полному ядовитого тумана, безвременья и тяжелого выматывающего ощущения безысходности.
Рэдис подозревал, что Марека погнал в это путешествие совсем не научный интерес, а что-то иное. В каждом мире этот некромант искал и искал что-то... или кого-то, но капитан никогда не лез в душу к коллеге, так же, как тот не пытался лезть в его. И еще он прекрасно знал, что такое — потерять кого-то. А Марек точно кого-то потерял. И, похоже, считал, что у него был шанс найти этого кого-то. Но все они вернулись... с чем-то иным, нежели то, что искали.
— Капитан?
Русалка уютно устроилась на руках у Гирана и смотрела своими бездонными глазами так доверчиво, что у некроманта снова сжалось сердце, так же, как в первый раз, когда он увидел её. Она чем-то напоминала ему далекое прошлое, прошлое в котором он еще был человеком и верил в людей.
— Что от меня требуется? — она действительно доверилась им. Всем троим, и готова была отдать свое сердце и свою жизнь за каждого из них. Рэдису было не привыкать к такому отношению, каждый, кто последовал за ним в это странное путешествие, был готов на это, но именно эта морская девочка что-то изменила в этой 'привычке'.
— Узнать на этом корабле все, что возможно, — капитан взял себя в руки и указал на приближающийся парус. На незнакомце не могли видеть их, 'Певица' находилась под особым заклятием, изобретенным Мареком.
— Хорошо, — улыбнулась она, и Гиран поднес её к борту корабля.
— Будь осторожна, девочка, — шепнул Темный Смех.
— Как всегда, — легкомысленная улыбка, и плеск воды от входящего в нее гибкого тела.
А потом, когда корабли уже шли борт о борт и заклинание некромантов наткнулось на божественную завесу, окутывающую необычный корабль, Рэдис встретился взглядом с живыми сапфирами, которые когда-то перевернули слишком многое в его жизни, и часто снились ему по ночам в кошмарах, когда он принял решение дойти до некромантов.
— Восемьсот лет, — покачал головой Гиран. — Ничего себе. Хотя мы думали, что пройдет больше. Время не линейно — для разных миров оно течет по-разному.
'Певица' качалась на волнах, надежно пришвартованная к левому борту 'Быстрого', словно уставшая от долгого пути девушка, прислонившаяся к надежному плечу более высокого сильного парня. Рэдис задумчиво смотрел за стекло, разглядывая мачты своего корабля. Это странное сравнение чем-то понравилось ему.
— А вы совсем не изменились, Лорд Лилин, — он повернулся к молодому Жрецу Лейлы.
— Разве? — тихий ответ заставил вздрогнуть.
Рэдис вгляделся в это лицо. Он помнил его таким же, ухоженным, утонченным, но... без этих морщинок возле глаз, прикрытых тенями и подводкой, без горькой складки на лбу и тоски на дне глаз. Тогда, в их первую встречу, его взгляд был почти безмятежен и бездонен, как бывает у людей, знающих свой путь и свой выбор.