Жрец
Жрец. Повесть. 1 Горевшие лампады были единственным утешением Арвилия; тень, от падающего света, мелькала по стенам: можно было прочитать письмена древних, гласящих о вечности и богах. Огромные колонны были похожи на людей, отчаявшихся и непонимающих, зачем и почему их судьбы были вверены вечности и тому, что им предначертано. Арвилий предчувствовал перемены, но высочайший не мог до конца понять происходящие события. Жреческая каста подтачивала последние силы Арвилия, требовала от него невозможного; только здесь, в храме, он мог отдавать себя всецело Богу, он понимал, что существует колоссальная разница между Богами и жрецами, эта разница больше похожа на пропасть, которую может восполнять только один и это отягощало его. Знание веры, знание Богов, знание жреческой касты - это порой не одно и то же. Есть некий пласт знаний, который в жречестве никто не делил, но было то, что знал только один - это было опасно для этого одного, коим и был он - Арвилий. Его ноша не приносила ему радости, она открывала ему истину Богов, а люди редко бывали послушны, несмотря на то, что эти люди принадлежали к жреческому послушанию веры. Арвилий всегда видел будущее до малейших деталей, до идеальной точности событий. Он также знал, что будущее изменить невозможно. Каста требовали от него менять время, менять будущее, менять события и дни своих сограждан, они требовали от него ключ к знаниям, которые, как они считали, принадлежали всем, и даны были ему Арвилию для них и через него. Для Арвилия - это было равносильно управлять богами, стать выше их - это было невозможно для Высочайшего, вело к верной гибели Титлиды, огромной цивилизации, находящейся в полном расцвете сил и возможностей. В храме было тихо хорошо и спокойно. -Почему ты не общаешься с людьми, Арвилий? -Я служу Богам, а люди далеки от Богов, они не слышат их, все, что им дано - это то немногое, чему научили их жрецы, да... и кто пустит кого-нибудь из смертных в святилище этого храма, стены которого помнят тех, которые привели в движение все, что окружает нас. Банальные ответы, не так ли? Тебе ведь хочется узнать больше, нежели этот ответ, Имрит? Мальчишка смотрел на Арвилия и внимал каждому слову, но ответ действительно не давал, той полноты картины, которую хотел представить в своей голове Имрит, ему было всего десять лет. Это было и много и мало для знаний. Выбор Арвилия пал на Имрита не случайно, что хотел передать ему жрец? Тайну своей жизни, тайну Богов, научить тому, что непостижимо для касты жрецов? Эти и многие другие мысли роились в голове мальчика, который быстрее был похож на юношу, нежели на ребенка. Его высокий рост, хорошая атлетическая фигура, его пытливый ум и прекрасная память восхищали Арвилия, жрец понимал, что вложенное в Имрита сознание - божественно. Его внешность притягивала, магнетизм его взгляда, голоса выделял его среди сверстников и приносил ему много проблем. -Расцвет цивилизации - это опасно или нет? -Почему ты решил, что это опасно? Изобилие, разве оно может приносить опасность, оно поднимает нас к Богам. -А разве нужны Боги, когда есть все, возможно все, чего только не пожелаешь? - казалось мальчишка злился. - Для этой цели у людей есть мы - жрецы и храмы. Они веруют и знают, что мы возносим молитвы Богам, благодарим их за это изобилие, - жрец пристально смотрел на Имрита, который явно с ним не соглашался. -Но разве Богам этого достаточно? И разве этот расцвет принадлежит Богам, он принадлежит тем, кто богат и тем, кто порой относится к Богам с пренебрежением и насмешками? -Твои вопросы пугают тебя самого? Ведь ответы могут привести тебя в тупик, - Арвилий отвечал Имриту вопросом. Это еще больше раздражало мальчишку. -Почему в тупик? Ведь ясность происходящего - это мир души, а отсутствие ясности - суета. Я знаю все ответы, но я хочу услышать от вас истину, и не хочу, чтобы истина постоянно менялась, она не может иметь много платьев, она ведь... не изменчива, как женщина, ей принадлежит постоянство. У нее одно платье и я хорошо его знаю! -Твоя дерзость неприемлема для людей, но для меня она ясна, - Арвилий смеялся. Имриту показалось, что с глаз этого странного жреца, вот-вот посыпятся искринки и упадут на пол храма, но вместо этого, огонь в лампадах стал гореть еще ярче. -Я заметил и понял ваше колдовство, оно не пугает меня. Я тоже могу... как бы это проще сказать, - Имрит запнулся. Огни лампад играли по стенам, превращаясь в яркие образы, носящиеся, как тени по храму, свет вспыхивал и угасал, как будто устал сражаться с теми, кто стоял возле него рядом. Мальчишка махнул рукой в сторону лампад и огонь снова вспыхнул. -Так значит... никто и никогда не нарушал твоего внутреннего равновесия, о, Великий Арвилий. И тебе понятен мир и гармония? - мальчишка спрашивал, лукаво улыбаясь. Ему было весело. Казалось, он развлекался разговором. - Имрит, я не прячусь в храме, я служу Богам и моя тишина - это тишина Бога. Поэтому ты здесь, сын мой! Вряд ли ответы Арвилия устраивали Имрита, быстрее, они запутывали его, но он не менял свои суждения, видел истину единой и вечной. Арвилий понимал - Имрит подчинялся только Богам! Мальчишка был упрям и настойчив. -Арвилий, я не останусь здесь, не стану заложником этих стен, ты не сможешь заставить меня менять мои решения! -А разве я предлагал тебе здесь остаться, разве я меняю твои решения, ты можешь уйти, когда захочешь, Имрит. Мальчишка неожиданно для жреца, подошел вплотную к стене, она стала меняться, казалось, что надписи расслаивались, размывались и открывается дверь. Имрит проник сквозь стену и оказался на том же месте, где на днях встретился с жрецом. Арвилий знал, что их судьбы пересекутся еще много раз, он так же знал, что Боги укажут, когда и где он снова встретится с Имритом. Арвилий не был готов принять то, что мальчишка больше похож на учителя, нежели на ученика. -Я говорил вам, Высочайший, что мальчишка дерзок, своенравен и всегда поступает по своей собственной воле, - сказал довольно тихо и спокойно слуга Арвилия. -Кому же он возносит свои молитвы? - задумчиво спросил слуга жреца. -Этого пока никто не знает. Слава Богам, его сверхспособности пока не раскрыты. Нам неизвестно, чей он ребенок, Боги скрывают от нас это. Он появляется внезапно и у всех создается впечатление, что он не чужой, а просто мальчишка, который только что видел своего отца или мать. -О, Высочайший, мне, кажется, он не человек. -Значит, я встретил его на площади не случайно? - тихо произнес жрец Арвилий, - Склир, прошу, оставь меня, я хочу побыть один. Слуга низко поклонился Арвилию, и бесшумно удаляясь, прячась за колоннами, видел впервые, как его хозяин рыдал, рыдание было глухим, чужим, неведомым ранее Склиру. Это испугало его, и он решил не думать о мальчишке и о Величайшем. Склир - верный слуга Арвилия, он знал о своем хозяине все: много раз убеждался в его величии и человечности. Склиру не нравилось общение Арвилия с Имритом. -Боги сами разберутся, - сказал тихо Склир, его никто не услышал. Он хотел, еще что-то прошептать, но вместо этого низко склонившись, ступая бесшумными шагами, спрятался в соседнем пространстве огромного храма. Храм был пуст. Сюда никто не смел входить без разрешения Аврилия и богов, в которых он свято верил. 2 -Колесница Бога, спустившаяся с небес, принесла мальчишку, но почему Боги скрыли это от меня, кто он и почему он наделен божественной природой? - голос жреца дрожал, говоря вслух, произнося слова, он слушал себя со стороны. Арвилий не понимал происходящего, его губы шептали молитвы, храм сейчас больше не казался ему таким, как прежде, он видел странное видение, его сознание погружалось в долгожданный привычный транс. Лицо Арвилия менялось, краски, которые ежедневно наносились на кожу стали еще ярче. Красная полоса на лбу, разделяла огромный лоб на две половины, от этого жрец казался суровее и величественнее. Глаза, подчеркнуты толстыми синими контурами с зеленым напылением, не смывались, контуры были больше похожи на тату, увеличивали глаза, казалось, что тайные блики вселенной вошли в Арвилия и погружали его в будущее, оставляя его тело здесь... дышащим и говорящим с богами. Амулеты на руках сверкали, длинная широкая мантия расписана серебром, укрывала Арвилия от холода и пропитывалась влагой: роса богов текла по мантии чистыми каплями, падала на пол святилища. Он корчился от боли, которая угасала в его сознании, перенося его в видимые им образы, которые оживали и были абсолютной реальностью. Склир знал, что нельзя тревожить Арвилия, он знал, что мучения, которые испытывает жрец, подвластны только тем, которые имеют божественную первоначальную природу, простые смертные не в состоянии вынести телесные боли. Это также говорило Склиру, что ад-мучений связан с погружением Арвилия в некие пласты времени, которые закрыты от других жрецов. Пробуждение происходило само по себе, выход из транса был всегда безболезненный и сопровождался улучшением самочувствия Высочайшего, он молодел и наполнялся новой жизненной энергией, казалось, что боги продлевали его жизнь, дарили ему мир и благодати, о которых не знал никто, только Арвилий. Видения в повседневной жизни не покидали Арвилия никогда, они были легкими, похожими на сновидения, только наяву, но это не было общение с Богами, это быстрее было общение ясновидящего с явью, которая окружала его. Это была реальность о людях и о себе самом, о своем окружении. Боги звали его