— Боюсь, есть вопросы, касающиеся дел принца Ясуфа, на которые вы при всем желании не сможете ответить, — я покачала головой.
Он нахмурился:
— Госпожа Лаисса, я…
— Не собираетесь ничего скрывать от нас? — закончила я за него фразу. — Понимаю и верю. Но вы ведь знакомы с неким Сегерисом Перейским. Так?
Воин кивнул.
— Он один из советников Его Высочества. Сарехские праздники, суеверия, божества, ритуалы. Все это нужно учитывать, а господин Сегерис священник, отлично во всех этих тонкостях разбирается, — заверил собеседник.
— Не сомневаюсь, — бросила Гарима и недовольно сложила руки на груди.
— Еще господин Сегерис любит проводить ритуалы и зачаровывать людей без их ведома, — добавила я.
— Это серьезное обвинение, — воин крепче сжал рукоять меча.
— К сожалению, не бездоказательное, — твердо ответила я, мысленно благодаря небеса за то, что сестра позволила мне вести беседу. — Он запечатывает воспоминания магией. Последний допрос подозреваемого едва не стоил госпоже Гариме жизни.
— Лаисса! — сердито одернула меня сестра.
— Какой ужас! — одновременно с ней воскликнул господин Тевр. Он так искренне за нее испугался, что даже Гарима не смогла иначе истолковать выражение его лица и смутилась.
— Поэтому мы хотим во время разговора с вами защититься от магии Сегериса силой кристалла, — осторожно добавила я.
— Разумное решение, — горячо поддержал гость, не сводя глаз с сестры.
— И провести для вас ритуал, — закончила я мысль.
— Хорошо, — легко согласился господин Тевр и поразил этим не только Гариму, но и меня. Хоть я и догадывалась, что упрашивать, а тем более заставлять, не придется.
— Вы согласны? — выдохнула удивленная Доверенная.
— Конечно, госпожа Гарима, — робко улыбнулся он. — Я меньше всего на свете хочу рисковать вашим здоровьем. Вы слишком много для меня значите. К тому же в здравом уме я не совершал преступлений. Поэтому надеюсь, бояться мне нечего.
— Госпожа Передающая не будет участвовать в ритуале, — вставила я, искоса наблюдая за сестрой. Слова воина ей понравились, польстили и, судя по заливающему щеки румянцу, показались искренними.
— Это я оставляю на ваше усмотрение, — по-прежнему не сводя глаз с Гаримы, спокойно ответил господин Тевр.
— Мы признательны вам за понимание и за готовность содействовать, — нашлась Доверенная. Голос ее прозвучал мягко, не слышалось и следа былого раздражения.
Заметив, как она смотрела на собеседника, я почувствовала себя лишней. Отчасти поэтому не позвонила в колокольчик, а сама вышла к охранникам.
— Господин Тевр согласился на ритуал, — пояснила я нашим воинам. — Он также добровольно отдаст оружие и последует за вами в Храм. Сопроводите его, пожалуйста, со всей возможной почтительностью в комнату для осужденных.
— Разумеется, сиятельная госпожа, — трое охранников склонились передо мной. После я заметила, с каким уважением они смотрели на господина Тевра. Мне это нравилось.
Свечение молочного кристалла напитывает меня силой, золотая птица тепло обнимает руку, сердце бьется в такт песне Доверенной. Ее мелодия всегда разная, но в этот раз она особенно красива. Я отчетливо ощущаю, что Гарима хочет подбодрить господина Тевра, успокоить. Мне даже чудится временами его голос в песне, хотя умом понимаю, такого быть не может.
Дверь открывается, Доверенная вводит в зал господина Тевра. Он так уверено подходит ко мне, так естественно преклоняет колени, что кажется, никакого транса нет. Это удивляет, но не пугает даже, когда я снова слышу его голос в песне и вижу, как шевелятся его губы. Добровольное участие — вот ключ к разгадке.
Гарима занимает свое место рядом со мной, но я больше знаю это, чем вижу — меня затягивает в другой мир, и память вызывает иные образы.
Глухое раздражение от долгого пути постепенно уходит, будто смывается вместе с пылью. Не знаю, зачем принцу понадобилось так спешно возвращаться в Ратави, но я рад этому. Если она будет ко мне благосклонна, я откажусь от должности при принце, попрошу оставить меня в столице. Кем угодно, хоть охранником. Если она откажет, то все равно откажусь от места. На север с принцем не вернусь. Нет смысла. От должности советника осталось одно название. Я давно занимаюсь только снабжением армии. Надоели вечные бумажки и обозы!
Большой кусок мыла приятно скользит в ладонях. Хорошо быть дома…
Принц Ясуф наверху опять кричит на слугу, снова угрожает высечь… В пути эти крики оставались пустыми угрозами. Теперь же в двух улицах от дворца Императора он действительно может наказать… Было бы за что. Сладу с ним никакого, как говорят сарехи.