— Мы будем готовиться к ритуалу, а тебе придется подождать несколько часов, пока прислужницы тебя не пригласят, — спокойно сказала Доверенная, когда завтрак завершился.
— Я разве не буду готовиться вместе с вами? — удивилась я.
— Уж прости, у нас нет для тебя браслета, — хмыкнула Забирающая.
— Но как я тогда буду принимать в нем участие? — пропустив колкость мимо ушей, допытывалась я.
— Мы введем тебя в ритуал, не переживай, — утешила Передающая, ободряюще положив руку мне на плечо. — Тебе ни о чем не нужно беспокоиться. В общей гостиной есть разные книги. Если хочешь, поброди по саду, но не позже одиннадцати подойди ко главному входу в Храм. Хорошо?
Я согласилась. Все равно выбора у меня не было.
ГЛАВА 39
Первое время книги, как и изысканное убранство гостиной, действительно отвлекали. Потом я немного погуляла и к условленному времени подошла к Храму. С этой минуты каждое мгновение растягивалось в вечность. Я изнывала от нетерпения, нарастающего беспокойства и странного чувства неуверенности в правильности своей просьбы. Я тяготилась даром, сколько себя помнила, но перед входом в Храм Забытого города вдруг растеряла решимость.
Далекий колокол отмерил четверть двенадцатого. Двери Храма оставались закрытыми, изнутри не доносилось ни звука. Вязкое время заполняли только гулкие удары моего сердца.
Удар колокола — половина двенадцатого. Сложив руки на груди, я заставляла себя дышать. От волнения и это удавалось с трудом. О том, чтобы унять дрожь, больше даже не мечтала. Былая уверенность улетучилась, мысли из головы выветрились. Я представляла молочное сияние кристалла, свои ладони на его поверхности, и, переплетя пальцы в молитвенном жесте, просила Великую направить меня. Просила о просветлении.
Двери Храма распахнулись, теплое сияние затопило меня, песня на языке, которого я не понимала, стала частью моего сердцебиения.
Мои шаги легкие и уверенные, свет разноцветных кристаллов в руках прозрачных прислужниц очерчивает с двух сторон мою дорогу к сердцу Забытого города. Золотые фигуры жриц у кристалла пленяют красотой, покоряют величием.
Я любуюсь ими и восхищаюсь. Я не равна им, их совершенным дарам, и никогда не стану равна. Но нет в сиятельных Наблюдающих превосходства, желания возвысится надо мной. Я сестра им. Младшая, более слабая, но сестра. Родная и даже любимая.
Чем ближе подхожу, тем ясней вижу, что они с кристаллом — единое целое. Благодаря песне я едина с ними, а когда руки Забирающей и Передающей ложатся мне на плечи, становлюсь единой и с кристаллом.
Золотой песок бьется о молочные стенки. Чувствую упругий ветер в своих крыльях и наслаждаюсь полетом. В кристалле, огромном, как целый мир, появляется мудрый многоликий дар, прародительница даров. Он повсюду, окутывает меня, словно кокон, как нежные объятия матери. Открываю глаза — я больше не птица. Стою твердо на земле под огромным золотым куполом, а передо мной из сияния появляется женская фигура. Маар подходит все ближе, я смиренно склоняю перед ней голову. Теплая рука, шелковистая кожа — богиня мягким движением коснулась моего подбородка, приподняла мое лицо так, чтобы смотреть мне в глаза.
— Здравствуй, дитя, — ее ласковый голос отзывается в сердце радостью и удовольствием.
— Здравствуй, Мать, — приходит на ум единственно правильный ответ.
По морщинкам у больших карих глаз понимаю, что Маар улыбается.
— Ты пришла с просьбой. Я ее от тебя уже слышала. Не первый раз ты просишь забрать у тебя подаренное, но впервые ты так настойчива, — в ее голосе мне слышится укор.
— Это очень тяжелая ноша. Я не справляюсь с ней больше, — я не задумываюсь над словами. Кажется, с Великой говорит мое сердце, а не разум.
— Жаль, но ты не понимаешь, как хорошо справляешься, — снова улыбается Маар. — Я покажу тебе кое-что из прошлого и кое-что из неслучившегося. Лишить тебя силы нетрудно, но к такому решению нужно подходить ответственно. Я не одарю тебя снова, если ты пожалеешь об утраченном. Ты должна сделать выбор сама. С открытыми глазами.
Она протягивает руку, словно приглашая в путешествие. Конечно, я согласна — моя ладонь ложится в ее, и перед глазами поднимается вихрь золотого песка. В нем мелькают образы, лица смутно знакомых и чужих людей, но богиня не отвлекается на них и уверено ведет меня за собой.
Дощатый пол, печь, у окна большой стол, засыпанный мукой. Молодая беременная женщина раскатывает тесто, готовые пирожки на противень укладывает. Я гляжу на нее через окно, стою рядом с летней печкой, что во дворе отец сложил. Он и пироги любит, и летом в прохладе спать. Я на маму похожу очень. Тот же цвет волос, черты лица схожи, даже голос похож.