— Я тоже, господин Мирс, — призналась я. — Я очень рада, что проигранный спор познакомил нас. Спасибо вам большое. За все.
Он легко поклонился.
— Желаю вам удачи в этом новом мире. Постарайтесь к своим обязанностям относиться только, как к работе. Кто-то же должен делать и ее.
Эти слова насторожили, но я не перебивала.
— Желаю вам радостей, и… — он замялся: — не потеряйте себя.
Дополнение к традиционному пожеланию удивило, но уточнять не стала. Лишь поблагодарила.
— Берегите себя, господин Мирс, пусть вам сопутствует удача.
Он снова коротко поклонился:
— Госпожа Лаисса, в жизни всякое бывает. Если вам понадобится помощь, надежный человек, вы всегда можете найти меня во дворце светлейшего Императора. Я буду рад помочь всем, чем смогу.
— Спасибо, господин Мирс, — сердечно поблагодарила я.
Воин улыбнулся в ответ и жестом пригласил идти к Храму.
Он был великолепен внутри так же, как и снаружи. Картины на стенах, золотые переплетения узоров, мозаика на потолке и на полу. Сверху на золотых цепях свисали большие молочно-белые светильники в виде незнакомых цветов. В центральном проходе между скамьями из светлого дерева стояли золотые драконы. Они держали в открытых пастях курильницы, и ароматный дымок поднимался через ноздри бестий к потолку. Но все это я подмечала краем глаза — меня манил кристалл в алькове.
Белый, необработанный у основания, но гладкий у далекой вершины кристалл был больше десяти локтей в обхвате. Из окошечек в стенах и потолке на него падали разноцветные лучи, отчего прозрачный камень, и без того своим светом сияющий, полнился пестрыми бликами. Он завораживал, очаровывал, хотелось его коснуться. Но я, протянув к нему ладонь, ощущая тепло напитанного солнцем кристалла, так и не решилась дотронуться. Замерла перед ним и встрепенулась только, когда незамеченная мной прислужница кашлянула.
— Приветствую в Храме великой Маар, — пожилая женщина хлопала глазами, удивленно рассматривала меня.
— Спасибо, — я смутилась, торопливо отдернула протянутую к кристаллу руку.
— Госпожа, — голос господина Мирса показался в пустом помещении очень громким. — Проводите нас, пожалуйста, к госпоже Доверенной.
— Госпожа Гарима сейчас не в Храме, — задумчиво хмурилась женщин. Перевела взгляд с воина обратно на меня. Видимо, поняла, в чем дело. — Но госпожа Абира наверняка обрадуется встрече.
Прислужница вежливо улыбнулась и, легко поклонившись, жестом пригласила пройти в широкий боковой коридор.
— Пожалуйста, следуйте за мной.
Проход вывел в сад. Множество цветов, бабочки, красивые птицы с ярким оперением. Я шла за прислужницей и разглядывала сказочное великолепие. Заметила на ветках деревьев золоченые клетки. Там жили певчие птички. Почувствовала себя одной из них, когда в просветах между деревьями увидела высокий забор с острыми металлическими зубцами. Стало не по себе. Ища поддержки, я оглянулась на воина. Он ободряюще улыбнулся.
Выложенная светлой плиткой дорожка вывела к красивому двухэтажному зданию.
— Это дом жриц, госпожа, — очень почтительно пояснила прислужница.
Я с любопытством рассматривала мозаичные узоры вокруг дверей и окон. Подобные украшения в городе уже встречала, и дом жриц удивил не этим. Он утопал в зелени. На традиционной для тарийцев плоской крыше стояли ящики с цветами и пальмами, узкие кадки крепились и перед каждым окном. Даже в простенках было зелено — на цепях с крыши свисали терракотовые горшки.
Комната, в которую провела нас прислужница, была богато украшена. Чересчур, по-моему. Много золота, шелка, картин, разных фигурок, полтора десятка явно дорогих чайников на полках. Низкие, обитые терракотовой с золотом тканью диваны. Пестрые подушки на каждом. Столик из светлого дерева с гнутыми ножками. Комоды блестели перламутровыми вставками и золотыми ручками. И все же, несмотря на вычурность, комната казалась уютной.
Я осматривалась, а прислужница исчезла за кружевными, словно вырезанными из кости дверями. Она вернулась скоро и, распахнув обе ажурные створки, склонилась, пропуская в комнату госпожу Абиру. Посланник, едва завидев жрицу, замер в поклоне. Я не знала, как себя вести, но почему-то решила, что мне, будущей жрице, не пристало кланяться другой жрице.
Вошедшая в комнату молодая женщина была изумительно красива и исполнена чувства собственного превосходства. Длинные черные волосы, уложенные в сложную прическу, украшали золотые и серебряные нити. Изящную шею подчеркивали витые серьги. Расшитое золотом одеяние песочного цвета оттеняло смуглую кожу, хрупкие запястья утяжеляли массивные браслеты. Госпожа Абира скользнула по воину равнодушным взглядом, сделала знак выпрямиться. Как-то пренебрежительно, словно оказывала ему одолжение. И повернулась ко мне.