За двумя представителями общины потянулись и другие, но не осмелились подойти близко к нам. Остановились в десятке шагов и напряженно вслушивались в слова. Двое коренастых светловолосых мужчин поклонились низко, обратились почтительно, так, как велела тарийская традиция. Беседа со Съярми явно пошла им на пользу. Жаль, угрожавшего мне воспитать некому…
Сарехи попросили прощения за то, что не стали ждать, пока мы поговорим с послом. Прямо сказать, что больше не доверяют господину Далибору, они, правда, не решились. Люди спрашивали о лекаре, о его душе. Гарима отвечала коротко, но ее благожелательный тон успокоил иноверцев, хоть она и не разрешила пригласить в Храм великой Маар священника сарехской общины. И все же сарехи чувствовали, что их не пытаются обмануть, и оттаяли.
Разговор длился долго, но он был северянам полезен. Так же изменил их мировоззрение, их отношение к жрицам и чужой богине, как и ритуал. Уважение иноземцев стало искренним, слова и взгляды полнились настоящей, а не изображаемой почтительностью. Один из мужчин признал даже, что в беседах со своими священнослужителями сарехи не могли надеяться на подобные доброжелательность и внимание.
Чужаки ушли мирные, довольные и успокоенные, но разговор с ними отнял много сил. У нас обеих. Поэтому, окинув зачарованного мужчину усталым взглядом, Гарима предложила заняться лекарем Снуравом с утра.
ГЛАВА 11
Солнце давно село, у меня в комнатах царил уютный полумрак, свежо пахло мятой и хвоей. Скользнув под прозрачный полог на шелковые прохладные простыни, я не думала, что удастся заснуть. Но усталость победила.
— Ну и что все это значит? — тихий мужской голос прозвучал над самым моим ухом. Я вздрогнула и проснулась.
Молодой сарех сидел рядом на постели, смотрел на меня выжидающе, но без угрозы.
— Если бы ты поговорил с представителями своей общины, все бы уже знал, — буркнула я.
Его появление меня совершенно не удивило и казалось больше обременительным, чем страшным.
— Если бы я с ними не поговорил, ты была бы уже мертва, — возразил он.
— Ты зря думаешь, что можешь меня напугать, — хмыкнула я.
— А мне необязательно пугать, чтобы убить, — его явно раздражало, что мое поведение не соответствовало его ожиданиям.
— Тогда ты вообще ничего не добьешься, — спокойно ответила я. — Снять заклятие могут только те жрицы, которые его наложили. Поэтому прибереги свои угрозы для других случаев. Когда они действительно будут иметь силу.
— Тот раз ты была сговорчивей, — задумчиво сказал сарех.
— Не обольщайся. Это не потому, что ты был убедительней.
Он неожиданно весело усмехнулся:
— А ты колючая. Как зовут тебя, Забирающая?
— Во всех краях вежливый мужчина называет себя первым. И нож не дает ему преимуществ, — холодно ответила я.
— Ты права, Забирающая, — все еще улыбаясь, сказал он. — Меня зовут Ингар. Теперь мне будет позволено узнать твое имя?
— Лаисса.
— Это не тарийское имя, — удивленно нахмурился он.
— Какое верное наблюдение, — хмыкнула я.
— И волосы у тебя светлые, — словно не услышав меня, продолжал Ингар.
— Думай-думай, — садясь на постели, посоветовала я. — Может, догадаешься, что я тоже северянка.
Он покачал головой, снова усмехнулся. Я потянула на себя одеяло, прикрылась. Хоть моя ночная одежда и была достаточно плотной, взгляды сареха, казалось, обладали способностью проникать сквозь нее.
— Зачем ты пришел? — раздумывая, не прикрыться ли еще и подушкой, спросила я.
— Узнать, что это такое произошло в Храме, — по-прежнему разглядывая мою грудь, ответил он.
— Послушай, Ингар, я тронута твоей заботой об отце, — я повыше натянула одеяло и скрестила руки. — Но мы с сестрой все рассказали представителям общины. Прошу, уходи. Мне нужно отдохнуть, выспаться. Завтра будет трудный день.
Он пренебрежительно усмехнулся.
— Не суди о том, чего не понимаешь, — отрезала я. — Ритуалы отнимают много сил.
— Я не оспариваю, не думай, — поспешно соврал он.
— Не лги мне, — строго велела я. — Даже не пытайся.
— И в мыслях не было, — снова соврал сарех.
— У тебя наверняка есть знакомые тарийцы, — хмуро предположила я, а когда он кивнул, продолжила: — Расспроси их о жрицах великой Маар. Сделай себе одолжение. Тогда не будешь пытаться сделать невозможное. Не станешь пытаться обмануть Забирающую.