— Это приведет сиятельную госпожу в чувство, — пообещал он и не ошибся. Всего несколько минут спустя Гарима открыла глаза.
— Что случилось? — ее пугающе бесцветный голос показался мне тогда музыкой.
— Заклинания Сегериса тебя ранили.
— Этот мир никогда не перестанет меня удивлять. Я даже не подозревала, что такое возможно.
Несмотря на мои увещевания, она решила сесть. Тяжело опираясь на меня, упрямица привалилась к креслу и перевела дух. Лекарь отвлекся от господина Далибора, поспешил к нам.
— Благодарю, лучше, — упреждая его вопросы, сказала Гарима. — Займитесь послом, пожалуйста. Боюсь, ему все произошедшее навредило куда больше.
— Да, госпожа. Вы правы. У него много ран, но я не представляю, чем их нанесли, — опасливо глядя на Доверенную, но не встречаясь с ней взглядом, ответил лекарь. Я догадалась, что он боялся. Так же, как и господин Нагорт днем раньше, боялся того, что мудрые жрицы, преклонение перед которыми он впитал с молоком матери, могут быть так кровожадны и жестоки.
— Такова сила сарехских священников, — холодно ответила Гарима. — Их заклинания нанесли эти раны и могли убить господина Далибора. Сила, дарованная нам великой Маар, не предназначена для того, чтобы истязать кого-либо.
— Воистину мудры Супруги в милости своей, — низко поклонился лекарь и торопливо вернулся к неподвижно лежащему послу.
— Госпожа Гарима, — к нам подошел Император. — Если захотите, вы, как и госпожа Лаисса, будете желанными гостьями во дворце. Вам совершенно необязательно возвращаться в Храм после подобного.
— Благодарю, Повелитель. Но в привычной обстановке мне будет спокойней, — мягко отказалась сестра.
— Тогда я распоряжусь, чтобы вас отнесли к куббату, как только пожелаете. А подробную беседу предлагаю отложить на пару дней. Не хочу рисковать вашим здоровьем.
— Вы очень любезны, Повелитель, — улыбнулась Гарима.
— Спасибо за предложение и понимание, — вторила я сестре.
Император легко кивнул и вернулся к трону, а моим вниманием вновь завладел лекарь. Он колдовал над все еще бесчувственным послом. Господин Нагрот помогал ему, придерживая голову северянина. В руках лекаря сменяли друг друга бинты, нюхательные соли, какие-то резко пахнущие жидкости, которыми врачеватель обмывал лицо сареха и поверхностную, похожую на кровоподтек рану на колене. Он работал сосредоточено, молча, уверенно. И вскоре его усилия принесли плоды — господин Далибор очнулся.
Посол резко сел на полу, вцепился окровавленными руками в плечи склонившегося над ним советника и, опасно пошатываясь, спросил, что случилось.
— Вы упали в обморок, — невозмутимо ответил лекарь.
— Я с роду в обморок не падал! Я ж не баба! — оскорбился сарех.
— Все случается в жизни в первый раз, — философски заметил Император. — Постарайтесь прилечь и вспомнить, о чем мы говорили. Это важно, господин Далибор, иначе я не стал бы настаивать сейчас, когда вы в таком состоянии.
Правитель знал, что сарех вряд ли вспомнит свои слова, сказанные под принуждением. Ведь господин Сфий подробности разговора не помнил, но, видимо, Император хотел удостовериться. Посол ложиться отказался, сел, как садятся портные, и тут же попросил прощения за невежливую позу.
— Боюсь упасть, — сделав над собой видимое усилие, сарех признался в слабости.
Он действительно ничего не помнил с того момента, как Правитель упомянул имя Сегериса Перейского. К счастью, посол был полностью сосредоточен на себе и не увидел изменений, произошедших с Гаримой. Почтительные слуги вывели его из зала раньше, чем принесли переносное кресло для сестры. Поэтому многое так и осталось незамеченным господином Далибором.
По дороге в Храм мы не разговаривали. Гарима выглядела ужасно и явно испытывала боль, хоть и приняла предложенную лекарем микстуру. Я чувствовала себя разбитой, после допроса болела голова, клонило в сон. Вспоминая рассказ сареха, думала об Ингаре. Теперь, когда подтвердилось, что Снурав действовал не по своей воле, а под влиянием Сегериса Перейского, воина можно было выпустить. Он больше не мог навредить расследованию, требуя ответа от господина Далибора и его домочадцев. Тарийская охрана посольства не пропустила бы Ингара к арестованным. И все же с освобождением вспыльчивого сареха я решила подождать до утра — у меня не осталось сил выслушивать его обвинения и объяснять свои действия.
ГЛАВА 25
Гарима чувствовала себя скверно, несмотря на то, что рана за ночь затянулась полностью.
— Чем больше с этим разбираемся, тем меньше мне нравится сарехское колдовство, — хмуро призналась сестра. — Не могу понять, зачем северным богам такое влияние на народ? Чему оно может научить? Чем помочь?