— Мам… где камень?
— Кара! — Оборвал меня отец, и я кинула на него злобный взгляд.
— Вы не понимаете, что творится в мире… Гибнут люди, и гибнут они от рук Брюса Гормэна, он выманивает Прэтов, а они превращают мир в руины… Я должна это остановить… Где камень?
Мать подошла ко мне и прислонила ладонь к груди, опустив голову.
— Что это значит? — Саркастично спросила я, ничего не понимая.
— Камень… — слезы снова струились из глаз, прочерчивая ровные линии и обжигая кожу, от чего она больно морщилась. — Камень в твоем сердце… — прошептала она и отпрянула, словно обожглась.
Эта информация была для меня подножкой, сильной пощечиной, ударом под дых, я резко взглянула на отца, который нервно кивал, проходя вдоль комнаты, мать стояла на одном месте, не шевелясь, и даже не дыша.
— Прости… — прошептала она, а меня одолела ярчайший гнев, который закрыл глаза и разум. Не было сил вздохнуть, грудь болела от вздохов, в горле остановился горячий ком, и я замахала головой, не веря.
— Не может быть, это невозможно… — прошептала я, смотря на родителей, как на предателей.
— Эстер Кроуфорд была способная делать удивительные вещи… — сказала мать, не поднимая головы.
— Ты считаешь это удивительным? — Дерзнула я.
— Кара… — отозвал отец.
— Ты серьезно считаешь это удивительным? — переспросила я, более гневно. — Ты поместила камень Смерти, точнее «Подарок Смерти», — крикнула я, выделяя «Подарок Смерти», — мне в сердце, и считаешь это удивительной способностью твоей давней подруги? — Крик обжигал горло, заставляя сердце ныть, руки дрожали, потели, и я отпрянула, сделав несколько шагов назад. Повернувшись к ним спиной, я услышала голос отца:
— Прости нас, дочь, но другого выхода не было…
— Вы говорите о своей дочери, которая должна защитить камень от рук Демона, ты серьезно? — Крикнула я.
— Ты можешь злиться и ненавидеть нас вечность, — спокойно начала мать, будто бы не плакала несколько секунд назад, — но ты должна, нет — ты обязана противостоять демону. Если Брюс Гормэн получит камень Смерти, он сотрет всё человечество, превращая вас в его рабов…
— А если размолоть камень Смерти? — Внимательно смотря на родителей, я ждала ответа.
Отец покачал головой, и ответил:
— Уничтожишь камень, и тогда все мертвые души будут на земле, их смогут видеть, и мир превратиться в кошмар, также, если уничтожишь камень, умрешь, и тогда хаос поглотит планету.
— А сейчас, как будто не хаос и не кошмар, — саркастично посмотрев на отца, ответила я.
— Так же, — он недовольно опустил брови, закусив нижнюю губу, — ты можешь управлять камнем Смерти, выпуская мертвые души и борясь со злом, которое приносит несчастье и убивает тех, чьё время еще не пришло. — Добавил отец, подойдя ко мне и взяв за руки. — Нам действительно жаль, что так вышло…
— Как мне пользоваться им? — Резко спросила я, без малейшего сожаления, тон был металлическим, а глаза наливались злобой.
— Как только придет время, ты поймешь, — Сэмюэль улыбнулся, убирая прядь волос с моего лица. — Ты ведь моя дочь и дочь Елизаветы Маккаллоу, которая использовала камень в добрых целях, а сейчас… иди, — он опустил руки и улыбнулся. — И не смей возвращаться, мы тебя не ждем…
Я кивнула, обнимая его в последний раз.
— Я люблю вас! — Кинула я, когда предметы интерьера начали испаряться, за ними испарилась комната, оставив родителей стоять на фоне белоснежного полотна, а после, исчезли и они…
***
Тяжело и громко дыша, я открыла глаза, ударил яркий свет и мне пришлось зажмуриться, я лежала на кровати, а около меня сидел Александр и испуганно разглядывал, немного повернув голову, я увидела стакан воды на тумбе и потянулась к нему.
Приподнявшись на локоть, я немного отпила, и еще раз вздохнула.
— Что это было? — Шёпотом, спросил парень. Я сглотнула, прокрутив картинки в голове быстро поднялась на ноги, и подошла к окну. Сердце билось так быстро, казалось, что его биение всем слышно, в ушах шумела кровь, а перед глазами не исчезали образы отца и матери.
Камень… камень Смерти в твоем сердце… — слышался голос матери, и всмотревшись вдаль, я повернулась на молодого человека, который стоял неподалеку.
— Кара? — Обеспокоенно проговорил Алекс, и заметно вздрогнул, толи от страха, толи от холода, что проносился через открытое окно.
Посмотрев на собственные руки, я замерла.
Как ему сказать?
Как сказать о том, что все, что происходит в этом мире, это моя вина?
Как он отреагирует?
Будет ли ненавидеть?
И примет ли меня за угрозу?
Слезы жгли глаза, в горле застрял противный ком, который я не в силах протиснуть, руки дрожат от страха, а воздух кажется таким разряженным, что невозможно дышать…
— Алекс, — начала я, а парень выпрямился, внимательно смотря мне в глаза, и жалобно опустил брови, словно догадывался о том, что я сейчас скажу. — дело в том, что…
Так сложно говорить…
Так больно произносить слова…
-… дело в том, что все, что происходит в мире, это моя вина… — выпалила я, но легче не стало.
Молодой человек опустил брови, недоумевая, и сделав шаг вперед, тяжело вобрал воздуха.
— Что ты имеешь в виду? Я не понимаю…
— Все погибшие люди, все потерянные души — это все моя вина… — слезы градом струились по щекам, я рефлекторно начала теребить руки, а парень громко спросил:
— С чего ты взяла?
— Я.у меня… во мне… — тяжело вздохнув и отстранившись, я схватилась за голову и посмотрела на входную дверь, -… камень который ищет Брюс, он находится в моем сердце… — полушепотом проговорила я, и всмотрелась в выражение лица молодого человека.
— Чего?
— Это правда…
— Не может быть, это не возможно… — Невольно сделав два шага, парень затряс головой, словно борясь со своими мыслями, которые наносили неприятные ощущения. — Ты ведь понимаешь, что это нереально.
— Алекс, — я ухмыльнулась, близко подойдя к нему, — ты разговариваешь со своим мертвым напарником, вот это — нереально.
Истерический смешок вырвался из Александра, и он озадаченно взглянул мне в глаза.
— Как и кто это сделал?
— Моя мама, с помощью удивительной подруги…
Смотря на Громова, я вспоминала себя в первые дни в Мортэме, когда все вокруг казалось нереальным, фантастической выдумкой Стивена Кинга но, к огромному сожалению, это реальность, и иногда, реально преподносит сюрпризы.
От собственных мыслей нас оторвал телефонный звонок, который доносился из кармана Алекса. Дергано доставая его, он взглянул в экран и облегченно вздохнул.
Поставив на громкую связь я слышала знакомый голос и еле сдержала слезы.
— Алло-алло, — нервно, кричал Николай Петрович, — меня кто-нибудь слышит?
— Да, Николай Петрович, я вас слышу… — ответил Громов.
— Господи-Боже, я так рад слышать тебя, — тяжело и рвано, протараторил капитан.
— Вы ранены?
— Нет-нет, я всего лишь ехал из города, и когда услышал по радио улицы разгромленных домов, вспомнил тебя и…
— Я понял. — Парень внимательно посмотрел на меня, словно так говоря глазами «Скажи ему — скажи ему, ему станет легче, он не успокоится»
— Скажи, ты в безопасности?
— Да-да, все хорошо, я у отца.