Я с большим удовольствием толкнула Лиандру в портал, и сделала такое невинное лицо, что почти сама поверила в свою непричастность. Портал закрылся.
– Всё кончилось? – спросила Камира.
– Пока да, – кивнул Ксавье. – Здесь предстоит много работы. Канохиро, я хотел спросить: согласен ли ты пойти на службу Тёмному императору?
– Несмотря на то, что я с тобой сделал? – уточнил вампир.
– Жители империи должны быть уверены в своей безопасности, и ты сможешь им ею обеспечить, да и мне нужен наставник. А кто как ни создатель сможет указать мне путь? Перевоспитать, конечно, у меня тебя не получится, но научить новому, думаю, смогу.
– Хм, заманчивое предложение, и я согласен, хотя немного странно, что ты мне сделал такое предложение. Тебе, император, многому нужно будет научиться.
– А она? – указал Ксавье на Канаку.
– Тоже будет служить, хочет того или нет.
– Тебе виднее, Канохиро. Камира, что делать будешь?
– Я не вернусь в родные пенаты, и если ты не против, хочу остаться здесь, и тоже служить тебе, Ксавье.
– Твой выбор, – кивнул император. – Стража! Оповестить всех, что император вернулся, пусть соберутся на площади.
Стража долго думать не стала – мигом улетучилась.
– Некроманты, чернокнижники, что касается вас: вы можете остаться в империи и служить мне, а можете последовать за своей, теперь уже бывшей императрицей.
Они переглянулись, подумали, и решили остаться здесь. Императору столько всего предстоит сделать, что голова шла кругом.
– И последнее. Шаера, ты… Эй, а где она? – вертя головой, спросил Ксавье.
– А? – хлопнула глазами Камира. – Только что здесь была. Канохиро, ты видел её?
– Увы, я отвлёкся, – качнул головой вампир.
– Шаера, – вздохнул император, сжимая кулаки.
Народ собрался на площади в ожидании своего правителя. Ксавье вышел к ним и сказал, что он будет находиться под его защитой. Радостные выкрики заставили улыбнуться его, но сердце не знало покоя. Теперь, когда всё кончилось, Ксавье был готов поговорить с Шаерой, но она как назло исчезла. Он почувствовал, что жрица закрылась от него, не желая, чтобы тот нашёл её, но почему?
Он хотел всё бросить и отправиться на её поиски, пока та не ушла слишком далеко, но вот только его останавливала империя, находящаяся на грани гражданской войны, а её ни в коем случае нельзя допустить!
Долгих три месяца Ксавье восстанавливал замок, вылавливал заговорщиков и жестоко расправлялся с ними. Мысли о Шаере не давали ему покоя, и он злился на жрицу, что та ушла, даже ничего не сказав.
Канохиро на занятиях то и дело говорил, что Ксавье постоянно отвлекается, но император ничего не мог с собой поделать.
– Да что с тобой?! – спросил вампир. – Если ты и дальше так будешь относиться к учёбе, вампир из тебя получится никудышный.
Ксавье вздохнул, присел на лавочку. Канохиро присел рядом и сказал:
– Я знаю, о ком ты думаешь, но что ты, что она – оба виноваты в том, что не вместе. Тебе стоило жрице всё рассказать, а не ждать, когда Лиандра будет свержена. А Шаера вроде начала делать шаги, но потом передумала. Думаешь, я не видел, как она на тебя смотрела в день твоего обращения?
– Мне итак тошно, ты ещё на душу капаешь, – злился император.
– И ни капли у меня нет сочувствия, Ксавье, – качнул головой вампир. – Если хочешь поскорее отыскать её, тогда, продолжай занятия. Ты не знаешь, где она может быть, поэтому путь твой будет длинным. Так что, не раскисай!
«А ведь он прав!» – вдруг осенило императора. Ксавье взял себя в руки, и сконцентрировался на обучении. Раз уж он собрался на поиски жрицы, то стоит научиться контролировать своего вампира.
Ещё два месяца Канохиро потратил на пробуждение в Ксавье новой способности. Как он заявил: «У каждого вампира есть свой, так сказать, дар, и осталось его пробудить!»
– А ты вредный, – прислонившись спиной к стене, сказала Канохиро. – Нет, я всегда это знал, но не думал, что настолько всё плохо. Ладно, не хочешь по-хорошему, буду по-плохому, только вот не нужно на меня обижаться!
Канохиро принялся злить императора. В основном тема касалась Шаеры, потому как на сегодняшний момент – это его главная мозоль. Вампиру тоже доставалось от Ксавье, не успевал обороняться, но слова продолжали резать его душу словно острый нож.
– Я люблю тебя, Шаера! – закричал император, падая на колени. По щекам текли горькие слёзы. – Почему мне так больно?
– Любовь не знает пощады, – фыркнул Канохиро. – Сейчас ты должен это понять. Цени то, что дано тебе богами, не повторяй моих ошибок. Смотря на тебя, вспоминаю себя. Я любил, и это чувство было настолько сильно, что я оставил свою любовь. Я считал себя чудовищем, и думал, что Селайну не достоин. Она уверяла в обратном, да только поздно это осознал. Шаера смогла доказать тебе, что ты не один. Она, как ты сказал, протянула тебе руку, вырвала из тьмы, разве это не доказательство любви?