– Оптимизма тебе не занимать, – фыркнула Имара. – Заканчивай, да осмотреть тебя надо.
Надо так надо. Руку мне перевязали и на пару дней отправили домой, но не забывать приходить на перевязки. Дома меня первым обнял отец.
– Слава богам! С тобой всё хорошо, Шаера.
– Угу. Вредный у нас в Школе всё-таки персонал, – хмыкнула я. – Даже поесть толком не дали.
– Шаера? – выглянула в коридор мама. – Доченька!
– Шаерка, ты ли домой пришла? – ехидно вопросил Айрон. – Ну всё, хана тебе!
Мы едва дом не развалили, на что отец сказал, что восстанавливать будем сами. Это точно нам грозит, если брат не перестанет меня преследовать.
– Ничего, я ей только голову откручу и успокоюсь! – пообещал он.
– А ты чего такой злой?
– Я злой? Я?! Да ты… да я… Хоть знаешь, что с нами тут было?
– Знаю, братишка, но ничего не поделаешь, – развела я руками. Ой, больно! – Кто ж знал, что оборотней будет не трое, а четверо?
– Ты могла погибнуть!
– Ну, ведь цела и невредима, так ведь? А если прибьёшь, так и любить будет некого! – держалась я на расстоянии.
Брат вздохнул, сел на кровать и потёр виски. Закусив губу, я присела рядом и обняла его.
– Прости, Айрон, никто ничего и предположить не мог, а у меня не было времени на раздумья.
– Я знаю, понимаю, что поступил бы так же, но…
– Не надо слов, просто обними меня.
Так мы просидели до того, как мама позвала нас на обед. Хорошо быть дома. Айрон поглядывал в мою сторону, вздыхал, и что-то бубнил себе под нос.
Я хоть и легла спать пораньше, но сна ни в одном глазу. Даже звёздное небо не помогало уснуть. В голове то и дело всплывала картинка нападения оборотня на меня. Лишь глубокой ночью сон всё же взял вверх.
Через день я смогла вернуться к учёбе. Да, а я многое опустила за эти два дня. Шейулла теперь самая популярная особа в Школе, а в меня тыкали пальчиками и говорили: «Это её Шейулла спасла от оборотня! Ага, и те двое её постоянно благодарят за спасение!» Такое чувство, что меня не два дня не было, а три года. Неплохо Шейулла сделала себе популярность! Фыркнув, отправилась искать инайре Аксена Саглиани. Стихийный маг вместо приветствия спросил:
– Как самочувствие?
– Лучше.
– Шаера, я хотел бы извиниться…
– Инайре, прошу, не надо, – перебила его, кривясь. – Я устала повторять одно и то же. Пожалуйста, давайте оставим эту тему, хорошо?
– Я тебя услышал. Сегодня после уроков зайди в актовый зал.
– Хорошо. И… меня освободили от дежурства, – сказала я, поражаясь, как тяжело мне дались эти слова, аж кулак сжала.
– Да, мне уже сообщили, – вздохнул инайре Аксен. – Жаль, очень жаль, но ничего, может, и к лучшему. Позанимаемся со стихиями. Как ты с ними?
– Стараюсь.
– Не унывай, Шаера. Я всё ещё надеюсь, что их магия будет даваться легче, – улыбнулся он.
– Благодарю, инайре, что продолжаете заниматься со мной.
– Не стоит. А сейчас, иди, тебя инайре Айлин ждёт.
И я отправилась к преподавательнице по целительству, и по совместительству – наставнице чернокнижников.
– М-да, хорошо тебя потрепали, – качала она головой. – Ты готова к изучению нового, полезного заклинания?
– Можно попробовать, – кивнула я.
– Тогда, давай приступим. Каждый чернокнижник обязан призывать крылатого или самого обычного скакуна Скверны. Это универсальное транспортное средство, и я хочу, чтоб ты приложила все силы для его призыва.
– Крылатый скакун Скверны? – переспросила я.
– Да. Раз ты сказала «крылатый», значит крылатый. Это простое, и в тоже время сложное заклинание. Для каждого чернокнижника скакун уникален. Ты вольна сама придумать ему цвет кожи, глаз, хвоста, гриву. Что нужно сделать, чтоб попробовать призвать крылатого скакуна Скверны? Для начала – сядь поудобнее…
Сидела я неподвижно около получаса. Сдвигов пока не наблюдалось. Я усиленно представляла своего крылатого скакуна Скверны. У него будут… Кожистые крылья, огненными хвостом, гривой, копытами, чёрной кожей и ярко-голубыми глазами без зрачков. Образ получился ярким, чётким, но скакун не спешил подходить. И тут мне подумалось, может, имя ему дать?
– Шаера, расслабься. Скакун видит и чувствует твоё напряжение, вот и не подходит.
Она права, я пытаюсь поймать его. Так, расслабляемся, дышим ровно и подумаем, какое имя ему дать? Думала долго, и глаз со скакуна не сводила. Он тоже ждал, фыркал, иногда бил копытом, раскидывая огненные искры в стороны.
Перебрав все имена, я почувствовала, как начинает болеть голова.
– Канару! – крикнула я. – Имя тебе Канару, – твердила я, будто скакун должен его запомнить. Встала и пошла к нему.
Скакун повернулся ко мне. Ждал. Никакого страха, чистое любопытство. Он даже дал себя погладить. Я чувствовала его силу. Скакун фыркнул. Пятиминутное поглаживание, и скакун потёрся об меня мордой, затем толкнул и исчез. Я открыла глаза и схватилась за голову. Как же она болит!