– Где моя дочь? Где Ксюша? – резко выпалил мужик, делая несколько шагов навстречу, когда они подошли ближе.
– Потише, – строго сказал военный с погонами лейтенанта и положил руку ему на плечо. – Не буянь, папаша, разберемся.
– Мы как раз к ней собирались. Можем проводить, – равнодушно ответила Грифа.
Иваныч, окинув их подозрительным взглядом, кивнул. Военный почесал затылок, с опаской поглядывая на селиду.
– Тут у нас приказ не пускать никого без проверки. Калинин расстрелом грозился за нарушение…
– Правильно, – Амина кивнула. – Грифа, может, посмотрим? Интересно, как майор проверку проводит. Мы ведь не спешим?
– Ладно.
– Тогда давайте за мной, – с облегчением сказал лейтенант.
Развернувшись, пошел к ближайшему дому. Кивнув солдатам возле калитки, зашел во двор. Последовали за ним. Во дворе под большим навесом за длинным столом сидел Калинин, что-то рассматривая в устройстве Окаров, похожем на ноутбук. Рядом лежало несколько браслетов, сигареты и пепельница, полная окурков. Амина про себя вздохнула. Ну что за люди? Только получили отменное здоровье и тут же снова принялись его гробить...
– Товарищ майор, – начал докладывать лейтенант, вытянувшись по струнке, – привел троих на проверку. Родственники девушки, живущей у Власовых.
– Давай их, – подняв взгляд, вопросительно уставился на Окаров. – Что-то случилось?
– Нет. Мы просто понаблюдать, не возражаете? Мешать не будем.
– Проверка? – усмехнулся военный. – Да ради бога, присаживайтесь. Чайку будете?
– Не откажемся, – Амина, обойдя стол, уселась рядом с майором, так, чтобы был виден экран устройства.
Грифа устроилась на краешке скамейки и, облокотившись на спинку, прикрыла глаза. Вышедшая из дома дородная тетка быстро организовала чай с печеньем.
Четверо солдат завели гостей и усадили напротив Калинина. Сами стали рядом. Понаблюдав за прибывшими своим цепким взглядом, военный кивнул.
– Валерий Петрович, – дождавшись ответного представления, продолжил: – Можете не волноваться, я просто задам вам несколько вопросов. Процедура не опасная, но для входа в наш поселок обязательная. Наденьте эти браслеты на руки.
– Что это? – подозрительно спросил Вадим.
– Детекторы лжи. И давайте поживее, без вас дел по горло.
Пододвинул им браслеты, лежащие на столе. Те, переглянувшись, нацепили их.
– А сейчас отвечайте правдиво, на всё, что я у вас спрошу. Сразу предупреждаю, лгать нет смысла, устройство не обмануть. Не пройдете, и вход в Рассветный будет вам закрыт навсегда. Всё поняли?
– Да, – ответил за всех Иваныч.
– Называйте поочередно даты и места рождения…
Дальше посыпалась целая череда вопросов. Некоторые были почти одинаковыми, только построены немного по-другому. Все в основном касались тех или иных преступлений. Что-то типа: «Вы нападали на женщин и детей с целью ограбить, причинить им физический вред, изнасиловать? Убивали ли вы людей? Если да, то за что?» и т.д. Когда ответ был правдивым, на экране загорается синий столбик, когда нет – красный. Как это всё работало – непонятно. Амина пришла к выводу, что этот детектор имеет мало общего с человеческим. Тут скорее задействовано ментальное считывание прямо из головы.
В целом тест прошел неплохо. Только Стас пытался пару раз соврать или уйти от ответа, но, получив от отца хорошую затрещину, сразу образумился и запел как соловей. К их счастью, ничего серьезного за парнем не обнаружилось. Так, по мелочи, кому-то колеса с корешами проткнули, у соседа ружье стырили пострелять...
– Что ж, вы прошли, – подытожил майор спустя полчаса. – Теперь…
Договорить не успел. В калитку влетел невысокий мужичок в каске и рабочей одежде. Лицо сердитое, аж щеки раздуло.
– Петрович, п...ц! Кого ты мне подсунул? Кто распределением людей занимался?
– Тише, Федорович. По делу говори. Что у тебя?
– Работа стоит у меня. Бетон заливать надо, а у меня три бригады взбунтовались. Работу побросали и ушли.
– Причина? – нахмурился Калинин.
– Один дятел на ногу себе железку уронил, другой чуть без пальцев на руке не остался.
– Так к целителям их.
– Уже. Вылечили, как полагается. Но снова идти работать не хотят. Говорят, другую работу им подавай, мол, этой не обучены. Ну а с ними и другие завыеживались. У меня из десяти бригад только семь работают. Если так пойдет, мы эту стену лет сто строить будем.