— Так чья же ты невеста — американца или Иисуса?
— Я невеста Христова, — ответила она с восторженной улыбкой.
— А почему бы тебе не выйти замуж за Бога-отца?
— Я целиком принадлежу Господу. И вы не властны надо мной. Такую одежду носят все сестры моей общины.
— И много их, таких сестер?
— Несколько тысяч…
— Всего-то! И все раскаялись, конечно же! И все обручились с Господом? Черт возьми, у твоего супруга целый гарем! С ним не сравнится ни один из моих приятелей!
— О, да, вы правы.
— Ну и ас! Как это он поспевает присматривать за всеми вами?
— В этом нет нужды. Мы покоряемся ему добровольно. Мы любим его.
— Он вам тоже «покровительствует»?
— Да, он нас защищает.
— А как зовется твоя так называемая «община»?
— Община сестер-благотворительниц… Даже неверующие относятся к нам с уважением.
— Сестры-благотворительницы! Ну знаешь, милочка, завязывай! Поиздевалась над монашенками, вырядившись в их одеяние, и будет! Шлюха шлюхой и останется. Окажу-ка я лучше услугу настоящим сестрам и избавлю их от такого пополнения. Это все равно, как если бы я напялил сутану и отправился в игорный дом в Ангиене. Хорошенького понемножку!
В его тяжелом стальном взгляде, затуманенном алкоголем, сверкнули искры безумия. Он протянул руки, стараясь вцепиться в эту черную фигуру, но бессильно уронил их.
Элизабет молитвенно соединила руки, и он увидел висящие на них четки.
— Боже! Сжалься над этим несчастным! — прошептала она.
— Сжалься! — взревел сутенер. — Оставь свою жалость при себе, идиотка! Одного этого слова хватит, чтобы вывести меня из терпения. Да пойми же, я тебе шею сверну, уничтожу, если захочу!
— Только Бог распоряжается жизнью своих созданий, Бог, сотворивший нас.
— Долго ли еще будет продолжаться эта комедия? — завопил Боб в ярости. — Меня не проведешь. Даю тебе полминуты, чтобы снять этот костюм, иначе я сам сорву его!
Элизабет подняла руки, храня спокойствие перед безумцем, чьи глаза метали молнии:
— Вы не тронете меня.
— Мало я тебя тискал за эти три года! А полчища клиентов, которые тебя лапали со всех сторон! И она еще рядится монахиней! Тоже мне нашлась — девственница и мученица!
Элизабет дрогнула перед натиском грубости.
— Я бы не желала для себя иной участи.
А Боб продолжал злобно измываться:
— Ты что, будешь обслуживать клиентов в таком виде?
От подобных выпадов Элизабет бледнела все сильнее.
— Не богохульствуйте, — сказала она скорбно.
— Да, может, какие-нибудь извращенцы и клюнут! Мадам постриглась. Мадам больше не красится. Да, это действительно попахивает каким-то вывихом! Смотри-ка, ты меня возбуждаешь своим нарядом. Я человек без комплексов и не прочь отведать запретных радостей!
Он вплотную придвинулся к ней, и лицо его скривила звериная гримаса.
— Не прикасайтесь ко мне! — прошептала Элизабет сдавленным от ужаса голосом.
— Мадам привередничает! Мадам забыла ласки своего Боба? Ну, хватит: в постель, милочка! Сама знаешь, что никто не мог заставить тебя так стонать от наслаждения, как я! Что вам, потаскухам, еще надо? Марш в постель!
Он схватил Элизабет за руки, сорвал четки, бросил на пол и потащил ее в спальню, к постели.
— Да, моя красавица… Сейчас увидишь, как я тебя успокою! Попросишь еще повторить! Ты меня классно возбуждаешь своим маскарадом! Хочу поиметь Агнессу-монашенку!
Агнесса ждала у Порт-Дофин в кафе «Сюлли».
Она в точности исполнила все, что предложила Элизабет в саду на авеню-дю-Мэн. Этот план сначала показался чистым безумием, но затем она согласилась с аргументами монахини:
— Есть лишь один-единственный способ окончательно избавиться от негодяя — я пойду к нему вместо тебя… Ты говоришь, он ничего не знает обо мне?
— Ничего. Когда мне казалось, будто я люблю его, часто хотелось рассказать обо всем, но каждый раз какой-то тайный голос останавливал меня.
— Голос свыше… Единственный проблеск разума среди безумия, в котором ты жила! А, кроме Джеймса, говорила ли ты обо мне еще кому-нибудь?
— Нет. Даже Жанине.
— Той девушке, с которой подружилась?
— Да.
— Итак, во второй половине дня отправимся вместе. Есть ли неподалеку от твоего дома какое-нибудь кафе или даже бар — раз уж ты привыкла, к несчастью, к подобным заведениям, — куда этот тип не имеет обыкновения заглядывать и где ты можешь подождать полчаса?
— Есть — кафе «Сюлли». На Порт-Дофин. Я там ни разу не была. У него хорошая репутация.
— Оставишь где-нибудь машину, чтобы он не смог заподозрить, что ты там. У тебя, конечно, есть ключ от квартиры на улице Фезандери?