– Идём.
– Слышь, Жуга, – окликнул его Реслав. – Кто это был там, на поляне? Хозяин?
Жуга обернулся.
– А? Нет, что ты… Это – древнее. Оно… – Он замялся. – Я как-нибудь потом расскажу. Реслав, ты в Маргене был?
– Вестимо, был!
– А я вот не был. И Балаж не был. Что там, как, я ничего не знаю. Я, если хочешь знать, вообще в городах не бывал. Так что ты у нас теперь за старшого.
– Ну смотрите, – усмехнулся Реслав. – Коли так, слушаться меня там, как отца родного. Ясно?
– Да уж, не темно… А вот и ручей уже!
Оба напились и умылись. Небо уже посерело, на востоке занялась заря. Растолкали Балажа.
– Эк вы, охламоны, – проворчал он, широко зевая, – в такую кромешную рань подняли… Выходим, что ль?
– С рассветом пойдём. – Жуга взял котелок, ушёл за водой. Реслав раздул костёр, вспомнил при этом о вчерашнем происшествии и, когда Жуга вернулся, спросил:
– Такая нелепица тут, Жуга. Помнишь наговор вчерашний?
– Ну.
– Я ведь вроде всё правильно сказал… Да только дрова, вишь ты, нет чтоб гореть – вверх понеслись. С чего бы, а?
– Вот как? – Жуга поднял бровь. – Забавно. А я-то думал, что за шум был… Ты какой цвет выбрал? Зелёный?
– Зелёный. Может, твой наговор только для одного человека годен?
– Может быть… – Жуга бросил устанавливать котелок, потёр подбородок. – Вверх, говоришь?
В голове у Реслава будто щёлкнуло; он вдруг вспомнил, для чего Жуга затеял ворожбу на дворе у Довбуша, и изумлённо покосился на приятеля.
– Чудно́… – пробормотал тот, тряхнул рыжей головой и улыбнулся виновато. – Я не знаю, Реслав. Правда не знаю. Как-нибудь потом разберёмся.
Больше об этом не говорили. В котелке заварили душистый взвар, добавили мёду из горшочка – Довбуш дал в дорогу. Каких там трав Жуга понапихал в котёл, друзья не знали, но в голове сразу прояснилось, остатки сна улетучились без следа. Быстро собрались, закрыли чёрную проплешину дёрном. Напоследок сняли с Реслава повязки. Ткань побурела, напиталась гноем, зато раны были чистыми. Балаж уважительно промолчал. Жуга кивнул довольно, поднял посох.
– Ну, двинули, – скомандовал на сей раз Реслав.
– Далеко Марген-то? – полюбопытствовал Балаж.
– К полудню там будем. – Реслав обернулся на Жугу. – Куда пойдём сперва?
– На базар, – ответил травник.
– На базар? – опешил Балаж. – Это так ты хочешь Ганну искать?! Да что нам делать там, на базаре?!
– Смотреть. Слушать.
– А ещё что?!
Жуга посмотрел ему в лицо, криво усмехнулся.
– Молчать.
Незадолго до полудня, как и предсказывал Реслав, показались серые стены, островерхие крыши и шпили Маргена. Город был не то чтоб очень уж велик, но для Жуги и Балажа и такой был в диковинку. Балаж был здесь всего раза три, Жуга вообще видел город впервые.
– Экая громадина, – пробормотал он. – Одного камня только сколько пошло…
Друзья миновали перекрёсток, другой. Всё чаще стали попадаться гружённые товаром повозки, люди – пешие и верховые. Вокруг города тянулись поля, зеленели сады. Возле стен петлёй изгибалась река – неширокая, но глубокая Длава. Огромные, высотой в несколько саженей, ворота были открыты. Реслав остановился.
– Значится, так, – сказал он. – Смотреть за вами везде и всюду я, знамо, не смогу. Ежели потеряем друг дружку, то встретимся аккурат у этих ворот – уж их-то вы отыщете. Кошельки суньте за пазуху, что ли, а то сопрут, ахнуть не успеете. То же и мешки – по сторонам глазейте, да за котомки держитесь. Панам да ляхам дороги не заступайте. Всё вроде… Да! Лошадей да телег берегитесь – зашибут, улицы здесь узкие. Ну что, на базар?
Жуга кивнул, хотя уверенность его несколько поколебалась, и трое приятелей, миновав ворота, вошли в Марген.
Реслав сразу свернул в путаный лабиринт узких, вымощенных камнем городских улочек, уверенно направляясь к базару. Множество прохожих шли в обе стороны, на троих путников никто не обращал внимания. Было прохладно, высокие дома в несколько этажей отбрасывали густую тень. Иные улочки были узки до невозможности – переплюнуть можно, но попадались и кварталы мастеровых, где могли разъехаться две телеги.
– Богатые дома ближе к центру стоят, – пояснял Реслав. – Там, конечно, просторнее и улицы поширше, только делать нам там нечего.
– Далеко ещё? – спросил Жуга.
– Да нет, квартала два… Слышите?
Сквозь перестук молотков в мастерских и поскрипывание вывесок и флюгеров на крышах слышался шум базара – крики, гомон людской толпы, музыка, смех. Реслав свернул ещё пару раз, друзья миновали булочную с большим жестяным кренделем на вывеске, откуда доносился сытный хлебный дух, и втянулись в людскую круговерть городского рынка.