Режиссер не единожды говорил нам, что надо продолжать преставление, что бы там не произошло, так что мы продолжаем разговор, наивно, но строго по сценарию расцепив руки. Но поскольку по негласному правилу беды ходят тройками, третий нежданчик нас также не минует. Как только принц отцепляется от своей принцессы, его тут же разворачивает на сто восемьдесят градусов, и он оказывается ко мне спиной. Очевидно, когда его цепляли к тросам, то перепутали рога. Учитывая, что сцена обязана закончиться поцелуем, ситуация неприятная.
В итоге мой принц висит и безуспешно дрыгает ножкой. В отличие от меня, находящейся рядом с реальной, хоть и хлипкой декорацией, ему даже зацепиться не за что, так что, видимо, решительные меры могу принять только я.
— Неужели, ты даже смотреть на меня не хочешь? — скорбно спрашиваю я у спины принца и нежно хватаю его за отставленную ножку, обтянутую чем-то вроде лосин. За ногу мне удается повернуть принца к себе лицом, после чего уже сам он вцепляется в меня как клещ со всей положенной ему по сценарию страстью. Слегка изменив положенную речь, принц произносит свой чувственный монолог, и мы с облегчением сближаем лица и чмокаем друг друга в губы. Страстные лобзания дорисует компьютер.
Сцена закончена, не убейте нас об пол!
Публика на овации не скупится, но, боюсь, не из-за нашего гениального выступления, а благодаря тому, что состоит почти полностью из друзей и знакомых задействованных в постановке лиц. На поклон приходится выходить несколько раз, при этом режиссер строго следит, чтобы мы не перепутали порядок, кто с кем рядом стоит. Предполагается, что компьютер должен сам распознать наши физиономии и пририсовать к ним нужные костюмы и прически, но после маленьких недочетов с лестницей и нашим с принцем полетом, он ему больше не доверяет, чем чуть не доводит Ли-техника до истерики. Она серьезно подозревает саботаж.
Я на некоторое время остаюсь с ней, дергающейся проверить то то, то это, хотя не знаю, как могу помочь в том, в чем совершенно не разбираюсь. Но в конце концов она успокаивается и мы вместе идем к гримеркам. По пути меня перехватывает взволнованный Морис, за ним прибегает Лекс, и оказывается, что эти двое каким-то образом уже знакомы.
— Я должен был принести тебе цветы, — возбужденно шепчет Морис, остановив меня в коридоре. Ли идет дальше и заходит в нашу с Ли-актрисой комнатку. — Это было моим заданием в игре. Цветы и подарок, — поясняет он торопливо. — Сделать вид, что я посыльный с цветами от поклонника. Я поставил все к тебе на столик, но эта женщина их забрала!
— Какая женщина?
— Такая, в платье как у тебя! Она сказала, что это ей. Я объяснил, что нет, но… не драться же мне с нею!
— Мне тоже пришло задание, — встревает Лекс, показывая мне экран планшета, на котором я действительно вижу сообщение, посланное с неопределившегося адреса. — Я должен освободить для тебя какую-то птичку!
У меня сразу же трагически начинает чесаться поясница, клюнутая не так давно птицеобразным монстром, но подобраться к этому месту из-за корсета с рогами почти невозможно.
— Думаю, что имеется в виду тот подарок, — шипит Морис сердито, — который утащила эта змеюка подколодная. Он был в виде декоративного яйца, которое можно развинтить и спрятать внутри какой-нибудь предмет. Наверняка, это яйцо необходимо для твоего дальнейшего участия в игре!
— Хорошо-хорошо, я сейчас поговорю с Ли, — уверяю я поспешно. Рассерженный Морис меня пугает.
Я неуверенно захожу в гримерную, а парни, не спрашивая, просачиваются вслед за мной. Ли-актриса уже начала снимать с себя платье с помощью Ли-техника, но это в принципе не страшно, поскольку под ним у нее своя одежда. Рядом с нею, на ее столике в стеклянной банке стоит пышный букет из голубых и розовых цветков и больших зеленых листьев. Запах от него распространился на все комнатку. Рядом просто лежат несколько подвявших гвоздик и искусственный подсолнух, которые она получила еще на сцене. Никаких яиц не вижу, ни декоративных, ни обычных.
— Ли, — обескураженно начинаю я, но поскольку не помню второй слог ее имени, решаю заново начать с извинений, — извини, тут посыльный сказал, что принес для меня цветы…
— Ой, да он не для тебя принес, — обрывает мои попытки Ли-актриса. — Ты же играешь здесь в первый раз, никто тебя не знает, кто мог тебе чего-то послать? Ясно же, что посыльный перепутал, и цветы причитаются мне! Я тут актриса, ясно?! — она делает ручкой красивый жест.
— Пусть так, — вздыхаю я, — но там была еще одна вещь, которая мне очень нужна! Ее уж точно посылали мне, — уверенность в голосе мне до конца фразы сохранить не удается, а жаль.