В 1957 году маршал отбыл с официальным визитом в Югославию и Албанию. Из Севастополя крейсер «Куйбышев» вышел 3 октября. Его сопровождали эскадренные миноносцы «Бывалый» и «Блестящий». При подходе к проливу Босфор крейсер «Куйбышев» в соответствии с нормами морского устава обменялся позывными сигналами с турецким пограничным постом на мысе Шиле. Маршал наблюдал за всем этим с капитанского мостика. Сигнальщик советского крейсера принял от турецкого поста семафор: «Великому Маршалу Советского Союза, высокочтимому полководцу Второй мировой войны. Приветствуем и поздравляем вас с заходом в турецкие воды…» Жуков был изумлён и спросил у стоявшего рядом адмирала Михайлина: «Что, всех так встречают?» — «Так встречают только Маршала Победы Жукова», — был ответ командира крейсера. В проливе Босфор их встретили американцы. Их корабли стояли в ряд: авианосец, крейсер, несколько фрегатов и эсминцев. Экипажи в белой парадной форме были выстроены на верхних палубах по большому сбору. Оркестр играл «Захождение». Семафор — приветственный, длинный. Ответ с крейсера был коротким — «Благодарю». Маршал впервые наблюдал торжественную встречу кораблей двух флотов. Он был в восторге.
Англичане, высоко оценивая военный дар Жукова и его вклад в общую Победу, вручили ему британский рыцарский орден — Почтеннейший орден Бани, основанный королём Георгом I в 1725 году. Награда высокая. Жуков получил самую высокую из трёх существующих степеней — почётный Рыцарь Большого Креста. Такую же степень имел русский генерал командующий 1-й Западной армией в 1812 году Михаил Богданович Барклай де Толли. Англичане вручили орден Бани ещё двоим нашим маршалам — Коневу и Рокоссовскому, но степенью пониже — Рыцарь-командор. К степени Рыцаря Большого Креста нарезался земельный надел из островной земли. Но Жуков, разумеется, от английской земли отказался. Потому что к ней на родине можно было в два счёта получить статью как «английскому шпиону». Когда Хрущёв отправил его на пенсию, английская королева прослышала о том, что советский маршал и Рыцарь Большого Креста получает слишком скромный для человека, внёсшего такой огромный вклад в дело всеобщего мира, пенсион. И правда, Жуков получал 415 рублей в месяц, из которых 24 рубля 87 копеек платил в партком Пресненского машиностроительного завода, где он состоял на партийном учёте, в качестве ежемесячного партвзноса. И вот английская королева пишет Хрущёву письмо: так, мол, и так, поскольку маршал Жуков и почётный Рыцарь Большого Креста отказался от земельного надела на нашем острове и ввиду его скромного пенсиона, желаю выплачивать ему такую же сумму в рублях, каковую он получает в настоящее время, — 415 рублей. Хрущёв внимательно изучил заморское письмо, покрутил его в руках, поморщился и распорядился увеличить пенсию маршалу в два раза.
Из США, что ли, пришло письмо из Литературного общества Марка Твена: «Уважаемый мистер Жуков! Вы окажете нам большую честь, если примете наше предложение вступить в члены нашего общества, почётными членами которого являются Франклин Рузвельт, Уинстон Черчилль и другие видные политические деятели различных стран мира». Жуков подумал: что делать? И отдал письмо Молотову. «Рассмотрим», — сказал Молотов. Прошло несколько месяцев. Жуков молчит, Молотов тоже молчит. Когда они вместе поехали в Польшу, Жуков и спрашивает Молотова: «А как насчёт Общества Марка Твена?» — «А мы им отказали». — «Да?» — «Отказали! Написали, что Президиум Верховного Совета СССР рассмотрел ваше приглашение маршала Жукова о вступлении его в члены Общества Марка Твена. Так как маршал Жуков является государственным деятелем, а государственные деятели в СССР не являются членами литературных обществ, то он не может принять ваше предложение. Вот так…».
Первая жена Жукова Александра Диевна дружила с женой Хрущёва Ниной Петровной. Та была баба досужая и всё сочувствовала Александре Диевне и бранила маршала распоследними словами за то, что тот влюбился в молодую и оставил Александру Диевну. Однажды поинтересовалась: а сколько же Георгий Константинович даёт ей в качестве алиментов? «Двести рублей в месяц». — «Мало!» — вспыхнула Нина Петровна. Самой Александре Диевне эта сумма казалась достаточной. Дети выросли. А внуков ведь дед содержать не обязан. Но подруга так горячо убеждала её, так ей сочувствовала, что Александре Диевне вскоре стало казаться, что действительно — мало. И вот они вдвоём пришли на приём к первому секретарю Краснопресненского райкома партии товарищу Колчину. Так, мол, и так, бывший муж мало платит. Колчин потом рассказывал: «Я всё же убедил Александру Диевну Жукову в том, что получаемые ею от маршала 200 рублей в месяц вполне достаточны для жизни, ибо все простые советские пенсионеры получают от государства 120–132 рубля в месяц. Но труднее было убедить в этом Нину Петровну…».