«Личную жизнь маршала Жукова можно назвать очень характерной иллюстрацией к тому, на каких принципах могут строиться отношения, – комментирует психолог Карина Сарсенова. – Говорят, человек стремится к счастью. Пытается избежать страдания. Бежит от боли. Но ощущение действительно хорошо прожитых лет даруется лишь тем, кто решил или, по крайней мере, пытался решить свои внутренние разногласия. Кто не побоялся быть счастливым и несчастным вдоволь. Кто по-настоящему страдал. Страдание – путь развития души. У каждого человека свой путь и своя боль. Поэтому мы столь часто не понимаем метаний и «неадекватных» выборов других людей. Что, например, заставляет их (и нас!) вступать в заведомо сложные отношения? Что тянет и привязывает к источнику разочарования? Интересно: чем он различимее на фоне иных возможностей, тем большей властью над нами обладает. Максимальной, ослепляющей и парализующей волю властью наделены люди, близко схожие с символами из коллективного бессознательного. Женщина – мать. Мужчина – герой, неотразимый в присущей ему воинственной силе. Защитник. Рыцарь. Его выбор для женщины означает признание ее преимущества перед другими. Она лучше них. Она больше женщина, чем они. И она готова заплатить за свой триумф любую цену. Поэтому неудивительно, что Георгия Жукова окружали женщины, согласные на такую модель отношений. Ведь что может повышать стоимость личности, столь нелюбимой своей владелицей? Конечно, признание ее значимости, пусть и временной, человеком, который не сомневается в своем предназначении».
Но пока что страсти затихли, личная жизнь Георгия Жукова обрела благопристойный вид. Карьера его развивалась успешно. В конце 1930 года Жуков узнал, что его намерены назначить помощником инспектора кавалерии РККА и переводят в Москву.
Большой террор и тайные законы репрессий: необъяснимо уцелевший
Карьерный взлет Жукова мог в одночасье оборваться – наступил 1937 год. Грянуло «дело Тухачевского», согласно которому ряд высокопоставленных офицеров Красной армии обвинялись в заговоре с намерением захватить власть в стране. Среди обвиняемых были маршал Тухачевский, командармы Якир, Уборевич и Корк, а также председатель Центрального совета ОСОАВИАХИМа Эйдеман, военный атташе при полпредстве СССР в Великобритании В. К. Путна и другие. Все обвиняемые были приговорены к смертной казни и расстреляны в ночь на 12 июня 1937 года. Еще до этого 31 мая 1937 года в Москве в своей квартире застрелился видный советский военный деятель, армейский комиссар 1-го ранга Ян Гамарник, не желая быть арестованным.
И началось…
«В вооруженных силах было арестовано большинство командующих войсками округов и флотов, членов Военных советов, командиров корпусов, командиров и комиссаров соединений и частей… – писал в мемуарах Жуков. – В стране создалась жуткая обстановка. Никто никому не доверял, люди стали бояться друг друга, избегали встреч и каких-либо разговоров, а если нужно было – старались говорить в присутствии третьих лиц – свидетелей. Развернулась небывалая клеветническая эпидемия. Клеветали зачастую на кристально честных людей, а иногда на своих близких друзей. И все это делалось из-за страха не быть заподозренным в нелояльности… В Белорусском военном округе было арестовано почти 100 процентов командиров корпусов. Вместо них были выдвинуты на корпуса командиры дивизий, уцелевшие от арестов».
29 ноября 1938 года на заседании Военного совета при НКО СССР Ворошилов изрек: «Весь 1937 и 1938 годы мы должны были беспощадно чистить свои ряды, безжалостно отсекая зараженные части организма до живого, здорового мяса, очищались от мерзостной предательской гнили… Достаточно сказать, что за все время мы вычистили больше четырех десятков тысяч человек. Эта цифра внушительная. Но именно потому, что так безжалостно расправлялись, мы можем теперь с уверенностью сказать, что наши ряды крепки и что РККА сейчас имеет свой до конца преданный и честный командный и политический состав».
До сих пор идут яростные споры, был ли на самом деле «заговор маршалов» против Сталина. И если да, то насколько далеко он простирался за пределы разговоров за рюмкой чая… Существует достаточно обоснованная версия, что «заговор», а точнее открыто организованное Тухачевским недовольство, было направлено против Ворошилова, смещения которого с поста наркома обороны он и потребовал от Сталина и Политбюро. Было это в мае 1936 года.
И нет ничего удивительного, что Сталин увидел в этом опасность для себя самого – сначала красные маршалы будут диктовать, кому быть наркомом, а что после?… Историю «кремлевский горец» знал неплохо, мог вспомнить и о римских преторианцах, по собственному усмотрению свергавших и возводивших на престол императоров, и о гвардии Российской империи в XVIII веке, бывшей основной движущей силой дворцовых переворотов. Вот вождь и занялся превращением офицерского корпуса в послушный механизм, не смеющий даже думать о том, чтобы выступать с политическими инициативами. С государственной точки зрения дело понятное. Другой вопрос – какими методами… На местах ревнители чистоты рядов разошлись в это время так, что в январе 1938 году Пленуму ЦК ВКП(б) пришлось принимать постановление «Об ошибках парторганизаций при исключении коммунистов из партии, о формально-бюрократическом отношении к апелляциям исключенных из партии и о мерах по устранению этих недостатков» с требованием «прекратить огульные репрессии». Была создана комиссия по разбору жалоб, первые же итоги ее деятельности продемонстрировали, что если продолжать в том же духе, то можно остаться если не без армии вообще, то без командиров точно.