Воевать за лучшую долю.
КРАСНЫЙ КОМАНДИР
Когда бойцы дивизии выгрузились на станции Ершов, они были изумлены. После голодной Москвы, красноармейского рациона четверть фунта скверного хлеба, щей с кониной или воблой — изобилие продуктов. На базарах у самой станции продавался хлеб! Конечно, многие объелись, заглатывая караваи, и заболели. Но скоро привыкли к нормальной еде. Из всех причин голода в Центральных районах страны политработники выделили главную — происки Антанты, огненное кольцо фронтов, опоясавшее Советскую Россию. Огненными словами объяснили все это бойцам.
Пусть враг ответит за все и за «военный коммунизм»! Жуков в первых рядах воспитателей: «Зная, как голодает трудовой народ Москвы, Петрограда и других городов, как плохо снабжена Красная Армия, мы испытывали чувство классовой ненависти к кулакам, к контрреволюционному казачеству и интервентам. Это обстоятельство помогало воспитывать в бойцах Красной Армии ярость к врагу».
С мая дивизия в боях у Уральска, где подпирала 25-ю Чапаевскую дивизию. На сибирских просторах нашлось место для лихих кавалерийских атак, отчаянной рубки с казаками, не уступавшими москвичам в боевой подготовке. С обеих сторон те же солдаты империалистической войны, как называли тогда войну 1914–1918 годов. Командующий М. В. Фрунзе, встретив в поле полк, в котором служил Жуков, побеседовал с бойцами. Облик Фрунзе в глазах Жукова гармонировал с представлением о пролетарском военачальнике. «Его простота и обаяние, приятная внешность покорили сердца бойцов», — заметил Жуков, в недавнем прошлом кадровый унтер-офицер старой армии.
Случайно в заботах о боевой подготовке Жуков познакомился со своим однофамильцем, комиссаром дивизии. Тот отметил прекрасное знание красноармейцем езды и выездки коня. Разговорились, встречались еще и еще. Очарованный самородком, обнаружившимся в строю рядовых, комиссар стал звать Жукова на политработу. Безуспешно. Г. К. Жуков достойно поблагодарил и признался, что склонен больше к строевой службе. Тогда комиссар предложил поехать на курсы красных командиров. На это Жуков с радостью согласился, однако из-за боев, в которые втянулась дивизия, было не до учебы.
После затяжной операции у станции Владимировка и ликвидации банд у города Николаевска дивизия в сентябре распрощалась с Восточным фронтом. По Советской России прогремел клич: «Все на борьбу с Деникиным!» Прямо с колчаковского фронта на левое крыло красных армий, отражавших нашествие Деникина на Москву. Полк схватился под Царицыном с частями белой Кавказской армии. В исключительно тяжелых боях истекали кровью как красные, так и белые. Под таким ураганным артиллерийским огнем Жуков побывал, пожалуй, впервые. Он не получил и царапины в ожесточенном сражении. Но в октябре в боях местного значения между Заплавным и Ахтубой сошлись врукопашную красные бойцы с дико визжавшими белокалмыками. От брошенной под ноги ручной гранаты Жуков получил серьезные ранения в левую ногу и левый бок.
В унылом завшивевшем госпитале еще подхватил тиф. При выписке он едва стоял на ногах, комиссия врачей определила: месячный отпуск. Куда ехать? Конечно, к родным в Стрелковку. В родной деревне Жукова шло изъятие комбедовцами «излишков» хлеба у тех, кто считался кулаками. Выздоравливавший, опаленный гражданской войной, естественно, считал, что земляки в тылу правы, большевистской правотой. Но как это было далеко от боевых будней на фронте! Кое-как отдохнув, Жуков обратился в военкомат — вернуть его в действующую армию. На старавшемся держаться со строевой выправкой бойце лица не было. Ему выписали направление в запасной батальон в Тверь, оттуда на курсы красных командиров.
В январе 1920 года Жуков стал курсантом Рязанских кавалерийских курсов, разместившихся в Старожилове, бывшем поместье. Военные дисциплины преподавали бывшие офицеры царской армии. Учили хорошо, но Жуков счел, что они все же работали «от» и «до». Среди курсантов он был приметен — старшина 1-го эскадрона, принимал участие в обучении штыковому бою, строевой и физической подготовке.
Курсанты, набранные из бойцов, отличившихся в боях, были безупречны по социальному положению — из рабочих и крестьян-бедняков и по этой причине малограмотны. Большой осведомленностью в политико-экономических дисциплинах не отличались и их преподаватели. Укрепились совместными усилиями в вере в правоту дела — освобождение не только России, но и всего мира от ига международного капитала. Прилежания курсантам было не занимать.
В июле 1920 года личный состав курсов направили в Москву, в Лефортовских казармах поспешно формировалась 2-я Московская бригада курсантов. Хорошо вооружили. Жуков рвался повидаться со знакомыми в Москве, с юношеской любовью — Машей. Но у командиров также нашлись в городе неотложные дела, и они часто отлучались, оставляя за главного по эскадрону Жукова. Он так и не побывал у любимой, она вскоре вышла замуж за другого.
В середине августа бригаду перебросили в Краснодар для действий против войск генерала Улагая, высадившихся из Крыма в низовьях Кубани и на Черноморском побережье. Открывалась последняя глава гражданской войны — белые попытались взять реванш, используя недовольство Советской властью. На Кубани горючего материала было сверхдостаточно — пресловутая политика «расказачивания», физического истребления казаков вызывала гнев и возмущение населения. Хотя власти уже опомнились и эксцессы стали редкостью, население не успокоилось. Врангель счел подъем антисоветских настроений на Кубани за начало народного движения. По его расчетам, десант Улагая должен был мигом обрасти добровольцами и, образовав «армию возрождения России», смести перед собой сопротивление. В штабе Врангеля уже носились с планами поднять после Кубани Дон и вновь разжечь пожар гражданской войны. Для начала на всем Юге.
Обстановка диктовала — нужны стремительные действия, не теряя и дня. Операции должны проводить абсолютно надежные войска, в которых исключался не только переход на сторону врага, но и дезертирство. Таким ударным соединением и была прибывшая из Москвы курсантская бригада. В скоротечных боях курсанты разгромили отряды Улагая. Главари частично сбежали в меньшевистскую Грузию, другие вернулись в Крым. Разрозненное сопротивление, партизанская война, однако, не угасала.
В повседневную жизнь курсантов вошли небольшие, но жестокие схватки. Утомительное, кровавое дело, осложнявшееся категорическими приказами не ожесточать мирное население. Больше того, помогать беднякам и семьям красноармейцев. Выставив заставы и держа оружие под рукой, курсанты ремонтировали дома, сельскохозяйственный инвентарь, надворные постройки. Помогали в работах. Как могли разъясняли жителям благородные цели Советской власти и низость царских генералов, не желавших сложить оружие перед народом. На гиперболы в первом случае и уничтожительные эпитеты во втором не скупились.
Хотя Жуков всем сердцем рвался туда, где происходили главные события — на Днепр, в Таврию и, наконец, к Перекопу, курсантская бригада осталась на Кубани. В Армавире лучшие курсанты были досрочно выпущены и направлены на пополнение частей, поредевших в боях с врангелевцами. Жуков принял взвод в 14-й отдельной кавалерийской бригаде, занимавшейся уничтожением улагаевцев, оставшихся от десанта и прятавшихся в Плавнях. Среди рубак-казаков появление красного командира Жукова, да еще в красных штанах, вызвало явное недоброжелательство и насмешки. Командиры, узнав, что он с 1915 года в армии, подобрели, бойцам своего взвода, а их было 30, Жуков коротко сказал:
— Меня уже предупредил командир полка Андреев, что вы не любите красные брюки. У меня, знаете ли, других нет. Ношу то, что дала Советская власть, и я пока что у нее в долгу. Что касается красного цвета вообще, то это, как известно, революционный цвет, и символизирует он борьбу трудового народа за свою свободу и независимость…
Выслушав командира, бойцы без слов разошлись. В самое ближайшее время Жуков повел взвод в атаку в конном строю, разбил банду без потерь со своей стороны. Разговоры о красных брюках кончились, а Жуков получил в командование эскадрон.
В конце 1920 года бригаду перебросили в Воронежскую губернию. Привычное дело — бои и разгром крупного отряда Колесникова, рвавшегося на север, на Тамбовщину, где разбушевалось антоновское антисоветское восстание. Туда, в центр крестьянской войны, пришлось держать путь и бригаде, в которой эскадронным был Жуков.