Он посмотрел на меня, а потом снова вонзил иглу в руку.
— Я был на твоей ферме, Зак. Я видел дом, большую кухню, двухъярусные кровати. Там были подростки, да? — он не ответил, и я склонился к нему. — Я был сиротой. Я мог стать одним из подростков, которых ты забрал. Мне нужно знать.
Он раздраженно вдохнул, пока тянул за нить.
— Они в порядке. Лучше, чем было, когда они пришли ко мне за помощью, так что не ищи их. Они не хотят, чтобы их нашли.
— Ты им помог? — я прищурился. — Я не знал, что беспощадный Призрак на самом деле нежный.
Он фыркнул.
— Я убивал с семнадцати лет. Я не нежный и не чей-то спаситель.
— Кроме группы бездомных подростков, которых ты спас.
— По эгоистичным причинам.
— Каким?
— Не твое дело.
Ладно, кому-то надоело делиться информацией. Я все еще невольно спросил:
— Кого ты убил в семнадцать?
— Своего наставника. Друида, который учил меня. Я больше года планировал это, и я жалею только, что не убил его раньше.
— Он был эпичным засранцем?
— И не говори.
— Тогда понимаю. У меня был приемный папаша из той же категории, — я помедлил. — Но почему ты продолжил убивать?
Его зеленые глаза посмотрели в мои, и в них было смирение.
— Когда он умер, все мишени с его спины упали на мою. Все его враги хотели порвать меня, все его бывшие союзники — отомстить. Я убивал, чтобы выжить.
Я обдумывал это, ощущал вес. Я мог бы такое пережить? Вряд ли.
— Так что ты прав, — добавил он, продолжив зашивать раны. — Мы в чем-то похожи.
Я пожал плечами.
— Вот это вряд ли. Я не смог бы зашивать руку и спокойно вести разговор.
Зак издал смешок.
— Дезинфектор с эффектом онемения. Я ничего не чувствую.
Я моргнул.
— Ты на самом деле не такой холодный мерзавец, какого играешь, да?
— Внешность имеет значение, Шекспир. Запугивание людей — это один щит. Поведение глупого безобидного шутника — другой.
Мое веселье угасло, и мы смотрели друг на друга с взаимным пониманием. Мы оба были не теми, кем притворялись.
Он продолжил зашивать, и я смотрел на него пару минут, а потом спросил:
— Ты говорил, что у тебя была информация для меня о жертвах?
— Не жертвах. Похитителе, — Зак повернул руку к свету, проверяя свою работу. — Новость, что он работал и сам, дала мне идею, у кого и как спросить о нем.
— И?
— Мои источники говорят, что его зовут Радомир Козлов. Он возглавлял все операции Варвары в Бухаресте, а потом прибыл с ней в Северную Америку пятнадцать лет назад. Видимо, не смогли быть порознь.
— Как мило.
— Тут он был ее правой рукой, управлял делами, когда ее не было, и справлялся со всеми проблемами. Кто-то думал, что он хотел занять ее роль, и, может, потому он стал принимать работу на стороне — может, он копил деньги для переворота.
— Переворота? Перемена лидера не могла пройти мирно?
— Не в таком бизнесе, как ее.
Обдумывая информацию, я смотрел, как Зак зашивал руку до конца. Я помог ему перевязать ее бинтом. Когда я завязывал бинт на его запястье, Деми подошла к нему, уперев руки в бока.
— У меня кончается порох, ребята, — заявила она. — Я не шутила насчет пластичных веществ, но они снесут и здание, так что нам не повезло.
Ни за что. Нам не могло не повезти, потому что я рискнул всем, чтобы доставить чемодан сюда. Я предал доверие Линны, навлек гнев Блит, подставил свою работу и рискнул будущим, чтобы открыть тот чемодан.
Это не могло тут закончиться. Я это не допущу.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Я встал, кривясь от онемения в бедре, и снял защитные очки, повернувшись к Деми.
— Мы не можем так закончить.
Все еще сидя на полу среди окровавленных инструментов, Зак вытянул зашитую руку и медленно сжал кулак.
— Сдаешься, Деми? Я думал, ты хотела оплату.
Она провела пальцами по оранжевым волосам.
— Я выбрала кое-что новое, что может сработать, но это будет стоить больше.
Зак схватил плащ и встал.
— Я уже договорился о твоей оплате.
Деми прошла к чемодану и подняла странную черную сферу.