Мне вдруг не к месту вспомнилась детская приговорка: «И не писай в мой горшок! Ты мне больше не дружок!»
Вот, Ден ни за что не стал бы так делать. Хотя мне было бы интересно обкурить его косячком и вытянуть парочку страшных-престрашных тайн. Эх, мечты-мечты...
Глава 5. Преображение в женщину
Остаток вечера я потратила на зачистку территории от следов мужицкой «аккуратности». Проще говоря, мыла столы, полы и посуду.
С полки на меня грустненько взирал любовный роман «Нищенка в Академии Магии», где героиня шаг за шагом завоёвывает не только уважение сверстников, но и влюбляет в себя опального принца, который под чужим именем преподаёт в Академии. Классика жанра, в общем, но мне нравятся книженции со счастливым финалом. Ибо в реальности жизнь любит заканчиваться нелепо, как у Акакия Фридриховича.
Утром оказалось, что прибиралась я не зря. Правда, моя обкуренная головушка совершенно забыла про пиалу с размельчёнными сушёными листьями каннабиса, которые я планировала завернуть в самокрутки и продать в Обменном переулке, но не успела, и они так и остались стоять на столе.
– Жупочка, это, что, травка? – Дену хватило беглого взгляда, чтобы опознать оную.
– Да не, это пряность для мяса, – не слишком умело соврала я.
Как тут соврёшь? Стоит один раз понюхать, и правда всплывёт, как утопленник в речке.
– Тебя обманули. Это не пряность, – и мой гость с гримасой отвращения на лице высыпал мою травку в ведро под раковиной!
А-а-а!!!
– За что-о-о... – сквозь зубы простонала я.
«Добра-то сколько пропало! – возопила моя вторая сущность, и тут я с ней была полностью согласна. Затем она разошлась: – Убей! Убей мерзавца! Угандошить его за такое и делов!»
Ден глянул на меня куда более заинтересованно:
– Так, значит, пряности, говоришь...
– А чего ты ждал? В моей жизни почти нет удовольствий. Косячок хоть как-то скрашивает моё несчастное существование.
– Жупочка, скоро у тебя начнётся новая, полноценная, жизнь. Радостей и удовольствий в ней будет столько, сколько сама пожелаешь. Дурманящие вещества тебе не нужны.
«Нужны! Ещё как нужны! – бесновалось моё второе я. – Мочи гада, пока он не запудрил твои мозги!»
– Да как-то, знаешь, пока не очень-то верится в новую жизнь... – поникла я головой.
– Даже так? – он изогнул бровь. – Тогда начнём лечение прямо сейчас!
***
По поводу лечения Ден не шутил. Достал из сумки женскую тунику-утяжку и какие-то приспособления из эластичных лент. И всё белое, как саван.
– Утягивающая рубашка нужна, чтобы ленты не натирали твою кожу. Я пока что сделал их слабыми, и они будут медленно выпрямлять твой позвоночник. Это такой своеобразный корректор осанки, созданный специально под твои параметры.
– Звучит многообещающе.
– Давай мерять. По ходу дела я буду регулировать размер и длину приспособления.
И началась пытка, а, как позже оказалось, это было только приготовление к моему личному аду.
Если тунику я кое-как надела, то ленты меня чуть не задушили и не переломили пополам.
Ну, точно саван! Буду здоровая, но мёртвая.
– Недостаточно туго, – изрёк Ден, поглядев на с трудом дышащую меня.
– Серьёзно? – мои косые глазоньки выпучились на него. – Я сейчас умру. Органы в брюхе лопнут...
– Это с непривычки, – и он принялся затягивать ленты где-то в районе моих лопаток, чтобы выпрямить горб.
– Не могу... В глазах темно. Больно, – еле ворочала я языком, опёршись обеими руками в стол.
– Потерпи капельку. С настройкой размера я закончил. Сейчас начну воздействовать магией, – он по-свойски пристроился возле моего тыла, и это будоражило, не давая мне уплыть в небытие.
Затем меня уложили на живот на кровать, и дышать стало ещё сложнее, хотя, казалось, куда уж хуже. А дальше... мне надавили на горб!
– Ай! А-а-а!
– Потерпи немного. Сейчас будет магическое воздействие, – пояснил Ден, а я уже хрипела и считала звёздочки перед глазами.
Клянусь, моя спина треснула! На просто хрустнула, а именно треснула, в ней что-то сломалось или оборвалось.
– У-ми-ра-ю... – просипела и, подумав, издала максимально достоверное предсмертное: – Кхе!
– Ещё чуть-чуть. Я магией убираю спайки... – Ден тоже кряхтел, но не как я, а по-мужски сексуально.
Ну, раскудрить твою кудрить! Подыхаю, а всё равно думаю о его соблазнительности!