Последнего парня Вася проводил до ближайшей просеки. Партизан на прощание крепко пожал ему руку.
— Молодец, хлопец, — поблагодарил он. — Передам командиру отряда, чтобы особо тебя отметил.
— Чего там! — застеснялся Вася. — Я завсегда рад помочь. Приходите в случае чего. И мамка рада будет.
— Да. Мать у тебя умница. Береги ее.
Беречь маму! Будто Вася этого не знает. Да он во всем ей помогает. Но разве ее убережешь, если она рискует каждый день, каждую минуту. Но все равно. Он будет стараться. Он будет часть ее забот брать на себя.
За рекой уже засветлело, когда Вася вернулся домой. Подошел к кровати матери. Спит. Бережно поправил одеяло. Пусть отдохнет. Он сам пока управится с хозяйством.
Осторожно ступая, вышел во двор, чтоб принести дров для плиты. Где-то на краю села тявкнула собака. Ей ответила другая. И вот уже зло зарычал и залился злобным лаем соседский Полкан. «С чего бы это?» — подумал Вася. Стараясь быть спокойным, набрал охапку дров, шагнул к крыльцу. Калитка с маху распахнулась, и два гитлеровца с автоматами влетели во двор.
— Хальт!
То ли сказалось утомление бессонной ночи, а может быть, просто нервы сдали, только, вздрогнув, Вася опустил руки, и поленья с грохотом покатились по земле.
Полицай, угодливо приплясывавший вокруг фашистов, подтвердил:
— Да, да. Он и есть. Василь Кириленко.
Васю увели сразу. А в доме долго еще шел обыск, и поднятая с кровати мать, в накинутом на плечи пальтишке, стояла посреди избы и украдкой, чтоб не показать свою слабость врагу, смахивала со щек слезы.
С АВТОМАТОМ ЧЕРЕЗ ПЛЕЧО
Злой ходил Петр по селу, ничем не мог себя успокоить. Вот и фашистов прогнали, и село освободили. Партизанские отряды и соединения избрали себе новые пути. Одни перебазировались на запад, другие влились в ряды Красной Армии. Петр вернулся в родное село. Но как грустно, как тяжко ему здесь! Лучших друзей отняли у него фашисты. Погибли Вася Прокопенко и Вася Кириленко. Не застал он в живых и Колю Даниленко. Выследили-таки его фашисты, когда он переправлял на своей утлой лодочке партизан через реку Тетерев.
Петр свернул к реке, как бы желая проследить тот путь, по которому последний раз пробежал его дружок Николай Даниленко, спеша на помощь партизанским разведчикам. Густой туман стлался по всей тетеревской пойме, закрывая берега реки. Клочья его висели над осенним, посеребренным первым морозцем лесом. Сухо потрескивала под ногой ставшая жесткой, как щетина, трава.
Сзади застучали о мерзлую землю копыта лошади. Петр машинально отпрянул в сторону, уступая дорогу.
— Эй, куда же ты? — крикнул возница. — Зазнался, что ли? Своих не примечаешь.
На дрожках сидел Володя, веселый, долговязый парень из Леоновки, с которым они партизанили вместе.
— Гора с горой не сходится… — ответил Петр, протягивая товарищу руку. — Какими судьбами?
— Да вот ищу бригадира. Всю пойму исколесил. Колхоз поднимать надо. Так, думаем, сообща…
— Что ж не в армии?
— Э, брат, да я без ноги остался. Вот только лошадка и выручает.
Петр пошел рядом. Заговорили о том, что вот наши уже и Житомир взяли и скоро вся Украина будет очищена от врага. Как самую свежую новость Володя сообщил, что принимаются меры к возобновлению автобусного движения по шоссе Иванков — Киев и можно будет съездить в столицу республики, посмотреть, какова она теперь, много ли ущерба нанес ей враг и уцелел ли там кто-либо из родичей. У Петра в Киеве родных не было, но и он не прочь был побывать там. Глядишь, знакомые найдутся.
— Фашисты, говорят, Крещатик на нет разрушили.
— Злодеи! — только и сказал Петр, сжимая кулаки.
И опять вспомнил он о гибели Коли Даниленко, об этой тяжелой утрате, особенно несносной потому, что она была для него неожиданной.
Именно сейчас, глядя, как проворно подхлестывает Володя исхудавшую лошаденку, Петр вдруг с особой силой почувствовал, как много сделал для него Коля Даниленко, какого дорогого и надежного друга он потерял. Коля был, пожалуй, самым застенчивым и тихим в их компании. Никакими особыми талантами он не выделялся и всегда маячил где-то на втором плане. Но если Коля почему-то отсутствовал, это сразу замечали, всем его недоставало. Мальчишки будто привыкли к тому, что этот маленький, робкий паренек всегда оказывался там, где его помощь была нужна. Даже если между деревенскими мальчишками возникала потасовка, то Коля, стоявший обычно в стороне, налетал на «противника» именно в тот момент, когда тот начинал одолевать «наших», и своим вмешательством перетягивал чашу победы в пользу Петькиной компании.