— Точно! — подтвердил Вин Барг. — Это сигнал нам…
Внутри у Кламонтова всё дрогнуло. Уже расставание! И прощаться некогда…
…Хотя — надо было ещё вывести вездеход с тропинки на шoсce. А тут — и высокая трава скрежетала по корпусу, и тропинка едва виднелась в ней. И не пропустить, когда трава и грунт сменятся асфальтом — чтобы сквозь осоку на противоположной обочине не угодить в Клюв-болото… (Но странно: где остальные? Могли они, опередив вездеход, уже спуститься?)
— Сворачивай! — прошептал Вин Бapг, (и Кламонтов не заметил — как плавно, но быстро вывернул руль. Лишь миг спустя — взгляд на стрелку указателя курса, и запоздалый озноб…). — Да, но как без прибора ночного видения установим курс? Разбег в сотни метров, надо — точно по осевой линии дороги…
— А… остальные где? — решился спросить Кламонтов.
— Вот, подходят сзади, — Вин Барг открыл дверь кабины (и тут на пульте вспыхнул маленький экран). — Всё, включилось ночное видение! Сейчас установим курс!
— Они уже в небе! Мы их видели! — донёсся глухой от волнения голос Кременецкого. — Как, можно садиться?
— Подожди, сейчас, — Вин Барг перегнулся к рулю на пульте перед Кламонтовым (уже выруливавшим на осевую линию, ориентируясь по меткам на крохотном экране — где в неестественном свете (точно как на дисколёте!) были видны уходящая вдаль полоса дороги, стена осоки по берегу Клюв-болота справа, и трава у подножия холма слева. А звездолёт виден не был — небосвод казался странно пустым). — Да, Хельмут, вот так… Всё, достаточно! Останавливай! А вы скорей садитесь там, сзади, — он с негромким щелчком открыл дверь салона, и кто-то стал взбираться через задний люк.
— И не попрощаемся толком… — донёсся голос Тубанова (да, это был он).
«И правда! Не встанем все вместе на дороге, не проводим их…»
— Но мы должны вернуться, — ответил Ареев (уже внутри, в салоне).
— Нет, тебе — не туда, — сказал Вин Бapг, перебираясь наружу. — Вам с Тубановым — сюда, в кабину. Пойдём, Хельмут…
— Ах, да! Я и забыл, — спохватился Ареев.
…А Кламонтов уже вышел вслед за Вин Баргом. (Всё — механически, без эмоций. Хотя ожидалась же, перед отлётом — ещё связь через вагон. Как бы не окончательное прощание…)
Тубанов занял место Кламонтова в кабине — и, собираясь захлопнуть дверь, помедлил на мгновение.
— Мы постараемся вернуться… — чуть слышно прошептал он.
— Они не должны подвести. Надеюсь, знают, что делают, — добавил из пассажирского салона Мерционов.
— Мы будем ждать, — только и смог ответить Кламонтов.
Почти одновременно захлопнулись обе двери — кабины и пассажирского салона. А они с Вин Баргом стояли на тёмной ночной дороге — от которой уже отделил остальных этот звук…
(«Вот как… на самом деле!», — мелькнуло на миг.)
— Давай отойдём в сторону, — Вин Барг потянул его за руку к тропинке. — Хоть я и не ожидаю «фторогидразинной струи» — мы не знаем, на каком принципе работает двигатель…
— Что-то из области энергий… между обычными химическими реакциями и ядерной физикой, — вдруг понял Кламонтов. — Ах да, им ещё надо выдвинуть крылья…
Протяжный металлический звон далеко разнёсся эхом.
— А теперь пойдём, — всё так же невозмутимо сказал Вин Барг. — Старт увидим уже сверху, со стороны…
Молча они отошли к началу тропинки, чуть поднялись по ней — и тут раздался шорох шин. Вездеход уже катился (не «по затрещинам», конечно — по шоссе). А искра в небе, став ещё ярче — будто повисла на месте…
— Как же они взлетят… — прошептал Вин Барг, найдя в темноте руку Кламонтова и чуть сжав её.
Но там, на шоссе — будто ничего не происходило. Никакого движения, звуков, свидетельствующих об отрыве — лишь удаляющийся шорох шин…
— Взлетели, что ли? — неясно как, однако, угадал Вин Барг. (Да — шорох оборвался!) — Совсем бесшумно…
А искра в небе дрогнула — и двинулась навстречу…
— Заметили… — прошептал Вин Барг.
He отрываясь, Кламонтов следил за ней взглядом — но точка оставалась точкой, будто это и был лишь сигнальный огонь. И так — текли секунды… минуты…
Но вот белая точка замерла — и неподвижно повисла в небе…
— Нам же надо обратно! — спохватился Вин Барг. — В вагон! Вдруг будет ещё связь…