И, уже выходя из здания почты, Петреску вдруг понял, что сделать этого не сможет, потому что дверь ее прочно блокирована: вся улица между главпочтамтом и мэрией была запружена людьми. Поглядев по сторонам, он увидел, что толпа растянулась, километров на пять, и, значит, моментально прикинул педантичный Сергей, в центре Кишинева собралось не меньше 30 тысяч человек.
— Нет, вы только поглядите, что они с людьми делают! Сколько народу собралось за квартиру заплатить!
Петреску оставил без внимания глупый возглас старика с потертым портфелем, и молча отошел от стеклянной двери. Тогда он понял, что значил странный гул, услышанный им за площадью. Демонстрация.
Потом раздался стук. Похоже было на град, только солнце слишком ярко сияло. Это демонстранты забрасывали камнями ряды полиции, укрывшейся за щитами. Выйти на улицу было попросту невозможно. Петреску позвонил в участок, предупредил, что задерживается, и, возможно, не придет (демонстрации его не касались — ими занимались патрульно-постовые службы, ОПОН, СОБР и спецслужбы) и присел на корточки чуть поодаль от двери, развернув письмо.
«Судя по твоему сообщению, мы поладим. Думаю, одной встречи в городе нам хватит, чтобы понять: хотим мы друг друга или нет. Потом встречаться стоит только в постели. Надеюсь, что мне нужно, понятно. Секс, секс, секс. Только секс, ничего больше».
Что ж, Петреску было двадцать два года, и это его вполне устраивало. Он широко улыбался, и перечитывал письмо в девятый раз, когда дверь почтамта задребезжала. Через мгновение она, разделившись на куски, полетела к лейтенанту. Кто-то бросил в стекло камнем. На колени Сергея упал один кусок стекла, и письмо оказалось под ним. Выход из почтамта оказался свободен. Наконец-то лейтенант смог выйти на улицу, и смешаться с бастующими.
В то утро в городе начались студенческие волнения.
— В начале этого дня в столице республики Молдавия, Кишиневе, вспыхнули массовые студенческие волнения. Спровоцированные решением правительства отменить для студентов бесплатный проезд в общественном транспорте, они охватили не только учащихся вузов столицы, но и других молдавских городов. Всего в протестах участвует не менее 30 тысяч человек…
Диктовать в телефон было ужасно неудобно, — время от времени толпа начинала реветь, и, чтобы Дана Балана услышал принимающий редактор, приходилось повышать голос. Это привлекало внимание студентов и полиции. И те, и другие были для журналиста опасны. Студенты считали, что пресса поддерживает полицию, и то и дело норовили бросить в журналиста камнем. Полиция была уверена, что все беды — от излишне свободной прессы, и потому особым шиком считалось пройтись дубинкой по спине человека с диктофоном.
За шеренгой полиции, у самого Дома Правительства, стояли газетчики, обслуживающие, как модно в Молдавии выражаться, «правящий режим». Один из них, — кажется, «Новое время», — был очень бледен. Только что толпа студентов Государственного Университета забросала камнями съемочную группу канала «Про-ТВ». Оператору сломали обе ноги. Мимо журналистов пробежала группа полицейских, догонявшая четверых парней с повязками на лице. Девушка на другой стороне улицы закричала:
— Фашисты!
Петреску остановился в дверном проеме банка, и начал наблюдать за происходящим. Он неодобрительно покачивал головой. Чуть вдалеке лейтенант заметил журналиста Балана, которому вернул газовую колонку. Молодые люди коротко кивнули друг другу.
Центр города напоминал поле битвы первобытных народов. По разные стороны площади толпились студенты и полиция. Между ними происходили стычки небольших групп. Бледный газетчик сплюнул.
— Посмотри, как одета эта сука! Каждая шмотка стоит больше, чем мой костюм. И ей не хватает бесплатного проезда!
Дан Балан, которому было двадцать семь, считал себя социалистом, и сочувствовал студентам. Поэтому отвернулся, и снова включил мобильный телефон.
— В понедельник утром огромная масса молодежи собралась перед зданием кишиневской мэрии… Толпа выражала протесты и требовала вернуть льготы на проезд. Когда молчание со стороны властей затянулось, студенты начали разбирать камни и плитки тротуара и бросать их в окна мэрии. Устроившая разгон демонстрации полиция действовала против студентов при помощи дубинок… Записал?
Полицейские догнали парней. Те сразу сели на землю, и, уткнувшись лицами в колени, прикрыли руками затылки. Полицейские начали бить их ногами. Девушка в розовых штанах, стоивших больше костюма журналиста «Независимой Молдовы», боком пошла к ним.