– Но как вы объясните появление товара на планете? Не будут ли вам задавать неудобных вопросов?
– Вопросов?! – поручик вдруг расхохотался. – Нет, эти не будут. На редкость неразговорчивый народ.
Утирая выступившие слезы, он снова потянулся было к бутыли, но тут из узкого отверстия аварийного люка появилась и замерла, словно охотничий трофей на стене, огромная, заросшая рыжей шерстью голова.
– Ну, чего тебе, Родионов? – Яблонский повернулся к люку.
– Так что, вашбродь, там это… – голова неопределенно боднула воздух, кося бизоньим глазом на Джеймса Купера. – Никак, погоня…
Трудно описать радость командира красной эскадры Яшки Косенкова, когда сквозь тугую тьму, заполнявшую навигационные экраны головного паровоза, проклюнулась вдруг едва заметная светлая черточка, не больше риски на сапожной линейке.
– Они? – еще не веря счастью, осторожно спросил он приникшего к экрану Мустафу.
– Судя по дрейфу амплитуды сигнала… – задумчиво протянул космонавт.
– Святый Боже, святый крепкий, святый бессмертный, – лихорадочно шептал Яшка, растеряв последние запасы атеизма. – Капли в рот не возьму, свечу в три пуда Николе-угоднику…
– Они! – уверенно заключил майор Каримов.
– Ну, сукины дети! – Яшка хватил кулаком в переборку так, что корпус паровоза отозвался колокольным благовестом. – Я же вам покажу, как на рабоче-крестьянскую собственность посягать! Жми, товарищ майор, на всю кочегарку! Догонишь – перед строем расцелую!
Мустафа по-кошачьи фыркнул в отросшие за время полета усы. Соединенные усилия двигателей двух паровозов и без Яшкиных поцелуев обеспечивали изрядное преимущество в скорости. Станция-беглянка вместе с прилепившимся к ней сигарообразным снарядом похитителей все яснее проступала на экране. Егор, Катя и остальная команда столпились за спиной космонавта. Косенков, заранее обнажив шашку, метался в узком пространстве рубки, как тигр в клетке.
Двое суток, прошедшие с момента пропажи станции «Мир», нелегко дались красному командиру. Он осунулся и почернел лицом, а в часы, отведенные для сна, тихо бормотал, подбирая наиболее выразительные формулировки для собственного приговора. Больше всего его угнетала неопределенность. Впервые и с пронзительной ясностью Косенков осознал изотропную сущность Вселенной – станцию могли угнать в любом направлении. Где искать похитителей? Наконец решение было принято. Два паровоза под командой Сидорчука отправились в обратный путь к Земле, два других Тищенко повел к планете, с которой прилетела банда Борташа. И наконец, последняя пара продолжила путь к Красному Гиганту, увозя Яшку навстречу законному возмездию за разгильдяйство.
Но кроме высшей меры есть на свете и высшая справедливость. На полпути между Керосинкой и Красным Гигантом похитители были обнаружены. Во всю силу паровозного двигателя они улепетывали, забирая куда-то в сторону, где не было видно ни планет, ни звезд.
– Слава труду! – растроганно шептал Яшка, украдкой крестясь на экран. – Теперь не уйдут… Ездоков! – гаркнул он. – Готовь пулемет! Раздать патроны!
– Не вздумайте стрелять! – повернулся к нему Мустафа. – Малейшее отверстие в обшивке, и нам всем конец!
Яшка метнул в майора огненный взгляд, с минуту свирепо сопел, наливаясь кровью, и наконец выдавил со злостью:
– Отставить пулемет, Ездоков! Примкнуть штыки!
Колючая масса штурмовой команды сгрудилась перед люком, холодно мерцая стальными иглами.
– А мы что будем делать? – спросила Катя.
– Сидеть и не высовываться, – сказал Егор. – Без нас разберутся.
– А если это тот, с Керосинки? – Катя с тревогой следила за экраном, на котором уже отчетливо различались контуры станции и буксирующего ее паровоза.
Егор нащупал в кармане автоматную гильзу.
– Тогда я нам не завидую…
– Ой, – сказала вдруг Катя. – Исчезли…
– Что за черт?! – Мустафа оторопело постучал костяшками пальцев по опустевшему экрану.
– Кто исчез?! – налетел Яшка. – Куда?! Не может того быть!
– Обычное дело, – облегченно хмыкнул Егор. – Гиперскачок в подпространство! Как в «Звездных войнах»!
– Не болтай ерунды, – поморщился Мустафа. – Что-то там есть…
– И я говорю – есть! – горячо поддержал его Яшка. – Просто не видать! Надымили, сволочи! Наддай, майор! Жми на полную!
– В эскадроне у себя командуй! – осадил его Каримов, сбрасывая скорость. – Аккуратно войдем. Мало ли что там внутри…
Планета появилась внезапно, сразу во всю ширь экрана, ослепив Джеймса ярким сиянием облаков, будто магниевой вспышкой.
Купер охнул от неожиданности и прикрыл глаза рукой, как сталевар перед мартеновской печью.
– Откуда это взялось? – пробормотал он, невольно отступив.
– Что, нравится? – поручик горделиво приосанился, как будто демонстрировал американцу творение собственных рук. – Прошу любить и жаловать – Новый Константинополь, страна вечного полдня!
– Почему вечного? – спросил Джеймс.
– Потому что солнца, можете заметить, никакого нет! Облака сами и светят, и греют круглые сутки, не знаешь, когда спать ложиться. У вас часы есть?
– Есть, – Джеймс поднял руку, демонстрируя штатный хронометр космонавта на пластиковом браслете.
– Можете выбросить, – не оборачиваясь, сказал Яблонский. – Абсолютно никчемная здесь вещь.
Джеймс посмотрел на часы и вдруг обнаружил, что секундная стрелка замерла на месте.
– Как же это может быть? – он потряс рукой и приложил часы к уху.
– А черт его знает! – Яблонский равнодушно пожал плечами, щурясь на экран. – Ни зимы, ни лета, ни дня, ни ночи. Так и живем…
– Садиться, что ли, барин? – извозчицким голосом спросил рыжий зверообразный пилот.
– Куда тебе садиться, дура! – поручик ткнул кулаком в бизоний загривок Родионова. – Расшибемся в лепешку! С обозом-то! Держи повдоль облаков. Разгружать на ходу будем. Ходок в пять-шесть надо управиться.
– А как догонют? – угрюмо буркнул пилот.
– Кто догонит? – поручик самодовольно закрутил ус. – Что ты можешь понимать, деревня?! Мы же под прикрытием невидимости, нас ни из какой пространственной точки наблюдать невозможно! Мы для всех исчезли!