— Вот что я тебе скажу: поговори с глазу на глаз с некоторыми из их жертв, — посоветовал я. — А после, если захочешь перевестись, я дам добро и подпишу бумаги. Согласен?
— Согласен, это вполне справедливо.
Больше он не сказал ни слова, пока спустя девять часов мы не совершили посадку на Новой Родезии. Он просто сидел, уставившись на многочисленные приборы корабля, а я был уверен, что он размышляет, как бы ему сделать Галактику лучше и вообще спасти мир. Я почти желал (для его же пользы), чтобы он не нашел этого способа.
* * *Новая Родезия была похожа на гигантский грязевой шар. Последние три месяца непрерывно лил дождь, и когда мы сели в маленьком аэропорту, дождь все еще поливал. Воздух был перенасыщен влагой, а близость желтого солнца делала планету неуютно жаркой.
Департамент обеспечил нам аэробус. Мы запрыгнули в него, исполнившись благодарности за сухой кондиционированный салон. Аэробус приподнялся на пару футов над поверхностью, и голова робоводителя повернулась на 180 градусов, лицом к нам.
— Назовите, пожалуйста, пункт вашего назначения, — монотонно проскрипел робот.
— Ферма Джейкоба Эллсворта, — сказал я. — Ты знаешь, где это, или нужны точные координаты?
— Все пункты расселения людей введены в мою базу данных, — сообщил он.
— Хорошо. Мы хотим попасть в жилой дом. Если там имеется больше, чем один дом, мы хотим попасть в самый большой.
— Мы прибудем на место через 11 минут и 23 секунды, — провозгласил робот, и в тот же миг аэробус рванулся вперед.
— Я знаю, что у транспортного средства десятки сенсоров, и тебе, никчемушное приложение, не надо следить за движением, — обратился я к робоводиле. — Но я почувствую себя гораздо уютнее, если ты отвернешься и будешь как бы наблюдать за дорогой.
Голова молча повернулась в другую сторону.
— Джейкоб Эллсворт, — сказал Джебедайя. — Он один из тех, кто подал иск?
— Косвенно, — ответил я.
— Как это — косвенно?
— Увидишь.
Мы проехали мимо пары огромных фермерских владений, где не собрали зерно. Запах гниющих злаков проникал даже к нам в салон; мы видели стебли, переломившиеся пополам под весом пропитанных водой колосьев, и плесень, пожиравшую жалкие остатки урожая.
Потом мы добрались до сравнительно небольшого квадрата, возможно, с четыре тысячи гектаров, но на этом поле все было начисто убрано, в почве пролегли свежие борозды, и я понял, что мы на ферме Эллсворта.
— Как получилось, что только с этого участка сняли урожай? — спросил Джебедайя.
— Возможно, другие фермеры решили не связываться со звездными цыганами, — предположил я. — Или, может, табор был совсем мал, и они сумели обработать только несколько ферм. Они не кочуют все вместе, как ты знаешь. На самом деле я слышал, последние несколько месяцев их видели то тут, то там в кластерах Альбиона и Кинелли.
Мы проехали вдоль пастбища, наполненного мутировавшим скотом: огромные, но мирные животные, около трех с половиной метров в холке, стояли и жевали свою жвачку, уставившись на нас тусклыми глазами. В отдалении, на паре меньших пастбищ я разглядел каких-то других животных, тоже не терранских.
Потом мы зашли в дом. Я не удивился, когда увидел перед ним полицейский аэрокар. Неподалеку мигал огоньками и медицинский экипаж, два сопровождающих робосанитара неподвижно торчали в его открытых дверцах, абсолютно равнодушные к нашему — или даже всей Новой Родезии — существованию.
Мы с Джебедайей выбрались из аэробуса и подошли к входу в дом. Дверь просканировала сетчатку наших глаз, и поскольку у нее не было о нас ни единой записи, она отказалась открываться, но немедленно проинформировала всех находящихся в доме о нашем появлении.
Спустя мгновение офицер в форме приказал двери раздвинуться и впустить нас внутрь. Полицейский был невысок и коренаст, с уже редеющей шевелюрой; по всей его рубашке расползлись пятна влаги, возможно, от стараний, но скорее всего, от жары и сырости. Он казался знакомым, но я никак не мог его вспомнить.
— Привет, Гейб, — поздоровался он. — Сколько времени прошло…
— Это точно, — подтвердил я, пожимая ему руку и пытаясь определить, кто же это такой.
— Бен Паульсон, — представился он, когда понял, что его имя совершенно вылетело у меня из головы. — Ты был моим первым боссом.
— Ну да, конечно, — улыбнулся я. — Теперь вспомнил. Тогда твоя шевелюра была побольше, а пузо — поменьше. Познакомься с Джебедайей Бёрком, он твой десятый, а то и пятнадцатый сменщик в почетной должности моего помощника.