В итоге, когда находка вернулась к своему обладателю, о ней было известно одно: она стоит бешеных денег.
И вот в субботу Борис созвал «консилиум» – разумеется, в их любимом кабачке. «Ученые мужи» заняли круглый стол в углу пивнушки и какое-то время молча разглядывали загадочный предмет, бесперебойно мигающий красным глазком.
Наконец Петров нарушил молчание:
– На неделе я показал это филологам университета, надеялся, что кто-нибудь сумеет прочесть надпись. Однако даже самые именитые лингвисты не смогли распознать этот язык. Такого языка, говорят, не существует и никогда не существовало – мы бы, дескать, знали. Просили оставить им вещицу для более детального изучения, но я не согласился. Один доцент, большой спец по мертвым языкам, и вовсе уверен, что надо мной просто подшутили – нацарапали закорючки забавы ради, да и…
– Нацарапали? – перебил Петр. – Ну-ну, филологи, что с них взять! Ха, нацарапали!
– Скажу вам так, мужики: перед нами предмет сверхсекретной технологии! – вмешался Юлий. – Что, конечно, не объясняет ни надпись, ни тот факт, что эта хрень вот так просто валялась на улице. Ведь если она и в самом деле как-то связана с оборонной промышленностью, тогда какой идиот мог обронить ТАКОЕ?!
– Предмет функционирует! – напомнил Борис. – Не перестает мигать с того самого вечера, когда я наблюдал вспышку.
– Вот в этом и загадка, – промямлил Виктор. – Мерцает-то не диод, не лампочка, а собственно корпус, точнее, точка на нем. Непонятно, каким образом – электроника тут явно ни при чем. Ты вот что, Боря, выброси эту штуковину от греха подальше. Или продай кому-нибудь, кто предложит хорошие деньги. Иностранцам хотя бы.
– Ага, в страну, где проводятся космические исследования, – поддакнул Петр. – Титановые сплавы используются в ракетной технике.
– Ни за что! – затряс головой Борис. – Пока не разберусь сам, никому не отдам. Вот ведь, словно с неба свалилась!…
– А может, так оно и есть – инопланетяне уронили, – то ли пошутил, то ли серьезно сказал Петр.
Друзья замолчали, задумчиво разглядывая странный артефакт. А штуковина мигала себе в центре стола, бросая отблески на пивные кружки (до окончания «консилиума» к водке решили не прикасаться).
– Слушайте! – снова заговорил Борис. – Но ведь эту штуку кто-то и для чего-то собрал!
– Ну… – нестройно протянули приятели.
– Значит, она что-то должна делать.
– Ну… – опять закивали друзья.
– Что вы заладили: «ну» да «ну»! Мы для того и собрались, чтобы разобраться во всем! Хотя бы на уровне гипотез.
– Вот с этим как раз у нас и загвоздка, – пробормотал Юлий, отхлебывая из кружки. – Ноль идей. А раз так – чего мы цедим эту желтую муть, давайте наконец водки закажем!
На том и закончился «ученый совет». Штуковина выдержала наскок противника, который немедленно залил свое поражение водкой.
Недели проходили, улетали в прошлое, а тайна оставалась нераскрытой. Однако Борис Петров нутром чуял: вокруг что-то происходит. Все началось с мелочей. Сначала он уловил изменения в цветовой гамме на экране домашнего компа. При том, что с видеокартой все было в порядке. Надо бы к офтальмологу сходить, рассеянно подумал Петров. Но за будничными делами случай забылся, к новой цветовой гамме Борис привык, и больше она его не раздражала. Но чуть позже он вдруг обратил внимание, что и с самим монитором что-то не так – какой-то он округлый стал, а раньше вроде бы корпус был угловатый, со строгими, прямыми линиями… Хотя нет: это старые модели походили на кирпичи. Объяснение не развеяло сомнений. На всякий случай Петров позвонил Юлию.
– Да всегда они такие были! – отрезал друг. – Я же в этой сфере давно, за новинками слежу. А вообще-то, прямоугольный экран удобнее, но с другой стороны…
Борис извинился, наспех попрощался и положил трубку. Во рту горчило. Тьфу, кажется, паранойя начинается!… И вдруг он уперся взглядом в стену. Растерянно моргнул. Он видел свои стены словно в первый раз. Обои были мохнатые, с ворсом – мягким, шелковистым. Что за бред! На этот раз Петров набрал номер Виктора и сказал:
– Слушай, у меня что-то случилось с обоями!
– Ты что, Боря, не проспался со вчерашнего? Опохмелись, полегчает. Старые гладкие обои уже двадцать лет как вышли из моды. А ворсистые изолируют лучше и смотрятся куда приятнее… Да мы же их с тобой вместе покупали, а я потом клеить помогал! Ты самые понтовые выбрал – с липким слоем.
– Извини, наверное, забыл… Работы много, вот голова кругом и пошла, – пролепетал Петров, кладя трубку. И задумался о переменах, ворвавшихся в его жизнь. Унял дрожь и попытался трезво проанализировать сложившуюся ситуацию. Первое, что пришло на ум: да у тебя, братец, склероз! Или вовсе амнезия. Возраст.
Напуганный такой догадкой, Борис немедленно отправился к врачу и стоически прошел полный медосмотр.
– Здоровье у тебя отменное! – заверил врач. – Немногие в твои годы похвастаются тем же.
Но почему-то слова эскулапа его не успокоили. Борис по-прежнему ощущал дискомфорт и внутреннее напряжение, душу терзала смутная тревога, ему все казалось: вот-вот случится что-то очень нехорошее. И оно случилось. Появилось тихо и ненавязчиво. Через два дня Борис вдруг осознал, что изображение у телевизора, оказывается, объемное, а в выключенном состоянии аппарат походит на скорлупу выеденного яйца – довольно элегантного вида, надо признать. По словам Юлия, такие модели производились еще до их с Борисом рождения.
Но когда исчез телефон, а на его месте Петров обнаружил переносное гнездо объемного изображения, тогда окончательно стало ясно: мир вокруг инженера стремительно меняется. Или все-таки просто мозги набекрень съехали? Да нет же – действительно что-то происходит!