— Правильно — у Дона и Луизы есть двухместный. Поедем вместе.
— Может быть, — устало произнес Чарли. — Давай подумаем об этом завтра. Я здорово вымотался.
На следующее утро Чарли одолжил у Дона и Луизы большой двухместный велосипед, Фей приготовила бутерброды, и они двинулись через город, намереваясь прибыть пораньше, чтобы быть на месте, когда их машину освободят, хотя это уже казалось маловероятным. В утренних новостях предсказывали остановку движения еще на тридцать шесть часов. Теперь затор охватывал не только шоссе, но и все главные улицы и перекрестки, где застряли автобусы, трамваи и грузовики. Движение остановилось даже за чертой города. Полиция пыталась блокировать подъезжающий транспорт, но это оказалось невозможным: через город и окрестности проходили все важные автострады. Нетерпеливые водители, не поверив в сообщения полиции, закупоривали дорожные артерии, и затор ширился со скоростью нескольких сотен машин в час.
Чарли и Фей миновали всю эту неразбериху, следуя изощренному маршруту по неперекрытым улицам, который Чарли наметил на карте. Они крутили педали все утро, к полудню добрались до холма у шоссе и там решили подняться на лифте на крышу жилого дома, откуда можно было увидеть, где стоит их машина. Чарли взял с собой морской бинокль, и, поедая сандвичи, они разглядывали ряды безмолвных машин.
— Ты видишь нашу, Чарли?
— Да. Все в порядке. Немного зажали, но она цела.
— Дай посмотреть.
— Держи.
— Ого! — воскликнула Фей. — Некоторые из этих бедняг до сих пор сидят в машинах. А жены, наверное, сходят с ума.
— Жены, возможно, слышали новости. Должно быть, сейчас уже все знают, что произошло.
— Все равно волнуются, — Фей обняла Чарли и чмокнула его в щеку. — Я так рада, что ты вернулся домой. — Затем она взглянула в бинокль и добавила. — Спорить готова, они умирают с голоду. Может, возьмем для них сандвичей?
— Слишком много потребуется сандвичей, чтобы накормить всех…
— Все равно надо что-то делать.
— Там, наверное, будет «Красный Крест», — сказал Чарли. — Кстати, вон на том вертолете около городского центра, не крест ли? Дай-ка бинокль.
— Черт, — воскликнула Фей. — Точно. Он сбрасывает какие-то свертки.
— Дай посмотрю. Да. Ей-богу, сбрасывает. А люди стоят на крышах машин и машут руками. Наверное, им несладко пришлось этой ночью.
— Бедняги.
Чарли жевал бутерброд с рыбой и разглядывал город в бинокль, словно капитан. Через несколько минут Фей воскликнула:
— Эй, посмотри. Чарли — вон там!.. Еще два вертолета!
— Где? Внизу? Да, точно! Похоже, военные «пташки». Армию, надо думать, тоже привлекли.
— Что они там делают? Поднимают машину?
— Нет, не машину. Какой-то длинный узкий контейнер. Нет, они не поднимают, а опускают. Двое в форме внизу. Ага! Опустили. Крепят на центральной полосе. Подожди, это не контейнер. Один из них открыл дверь и вошел внутрь. О! Люди выпрыгивают из машин и бегут по центральной полосе! Отовсюду бегут, прямо по машинам! Сшибли этого, в форме! Кажется, будет драка!.. Они все собрались у двери и толкаются. Нет, похоже, все в порядке. Первый вышел и вешает какую-то табличку. Мужчины начинают расходиться. Женщины выстраиваются в очередь по центральной полосе.
— Бедняжки. Ой, Чарли, я так рада, что ты вернулся домой.
С крыши им были слышны сводки, передаваемые с полицейского вертолета. К исходу первых суток стало известно, что для расчистки затора потребуется, может быть, еще дня три. Зная, что нужно быть на месте, когда машины тронутся, и понимая в то же время, как утомительно будет дважды в день колесить на велосипеде по городу, добираясь к «обзорной вышке» и обратно домой, они решили снять квартиру в этом доме. К счастью, как раз на последнем этаже одна квартира окнами на шоссе оказалась свободна. Чарли и Фей вселились в тот же вечер, хотя из вещей перевезли лишь бинокль и термос. Договорились, что на следующий день Чарли съездит на велосипеде домой и привезет самое необходимое, а Фей пока последит за машиной. План сработал великолепно. Устроившись, они организовали поочередное дежурство: четыре часа дежуришь, четыре отдыхаешь. Чарли установил, что в случае чего он успеет добраться до машины за полчаса. Если прислушиваться к сообщениям с вертолетов, смотреть телевизор и следить за ходом дел из окна, откуда было видно, как работают краны, то у него будут в запасе эти полчаса.
Для уверенности Чарли несколько дней подряд делал пробные броски: на лифте вниз, на велосипеде до дерева, через стену и вдоль шоссе к машине. Там он две-три минуты прогревал двигатель, затем отправлялся обратно, на прощание махнув рукой водителям, наблюдавшим за ним со смесью восхищения, зависти и недоверия. К концу третьего дня мужчины отрастили щетину, выглядели они измотанными и унылыми. Женщины, растрепанные, бледные и опухшие, по большей части просто сидели и смотрели пустыми глазами из-за ветровых стекол автомашин. Чарли чувствовал, что должен что-нибудь сделать. Иногда он останавливался на центральной полосе поговорить с человеком, одолжившем ему веревку.
— Как дела, Арви?
— По-прежнему, Чарли.
— Жарко сегодня, да?
— Как и вчера. Но, похоже, уже привыкаю. Тебе, наверное, хуже — добираться-то неблизко.
— Сейчас уже ничего. Ноги привыкли.
— Как время?
— Сегодня двадцать восемь и десять.
— Ну! Каждый раз все меньше и меньше!
— Да, совершенствуюсь потихонечку, — сказал Чарли. — Больше всего меня задерживает лифт. Я еще в жизни не видел лифта медленнее!
— А тебе не приходило в голову ждать где-нибудь на улице? Когда придет время, жена просигналит тебе из окна.
— Идея!
— Это мне вчера пришло в голову, — сказал Арвин, — но я думал, ты сам догадаешься.
— Никогда бы не догадался. Отличная идея, Арви! — Чарли замолчал на мгновение. — Слушай, я все хотел предложить: почему бы тебе не зайти к нам и не познакомиться с Фэй? Я ей о тебе рассказывал. Уверен, она тебе понравится. Пропустим пару стаканчиков и, вообще, отдохнем немного.
— Э-э-э, спасибо. Но… Я не уверен… Дело в том, что никогда не знаешь заранее, когда все это кончится.
— У меня двухместный велосипед, Арви. В каком-то смысле я тебя даже не осуждаю. Я сам иногда нервничаю, особенно ночью, когда ничего не видно. Но смотри: если передумаешь, я к полудню вернусь.
— Спасибо, Чарли.
— Увидимся позже, Арви. И благодарю за идею.
Вняв совету Арвина, Чарли целыми днями просиживал на скамейке у автобусной стоянки напротив дома. Наконец, на шестой день после остановки движения, около полудня в окне двенадцатого этажа появился белый носовой платок Фэй. Велосипед стоял рядом в канаве. Словно ковбой, Чарли взлетел в седло и спустя мгновение уже мчался изо всех сил к сосне. За несколько кварталов он услышал ставший уже непривычным рев тысяч двигателей. Взобравшись на ограждение, он собрался было спрыгнуть вниз, но тут его обволокло облако выхлопных газов. Щипало глаза, из груди рвался надрывный кашель, но он все равно спрыгнул и, ничего не видя перед собой, пошел вперед, надеясь на память. Задыхаясь и то и дело вытирая глаза, он шагал по крышам машин к центральной полосе. Дым не исчезал. Наоборот, все новые и новые клубы и струи душили Чарли. Каждый водитель давил на газ, прогревая мотор и готовясь к рывку. Опасаясь, что он не найдет свою машину и ее унесет движущим потоком, оглушенный стуком и грохотом давно остывших цилиндров, задушенный дымом до тошноты, доведенный до отчаяния полутьмой выхлопных газов, Чарли остановился и в панике огляделся.
Казалось, он часами бродил в дыму и почти забыл, зачем он здесь, но тут позади раздался знакомый голос:
— Чарли! Ты куда?
— Это ты, Арви?
— Я. Ты чуть не прошел свою машину.
— Этот проклятый дым…
— Не говори, прямо чертовщина какая-то!
Чарли разглядел в его усталых глазах затравленную надежду. В раздвинувшей бороду улыбке открылись пожелтевшие зубы.