После долгой паузы Фишер спросил:
— Давно это было?
— Насколько я понял, десять лет и восемь месяцев назад.
Фишер вспоминал.
— А десять лет и три месяца назад Стрэпп впервые проявил способность принимать Решения. До тех пор он был никем. Произошла трагедия, с ней пришли истерия и талант. Не говорите мне, что одно не породило другое.
— Я не спорю.
— И вот он убивает Крюгеров, — холодно подытожил Фишер. — Правильно. У него идея-фикс — отомстить. Но при чем тут девушки?
Альчесте печально улыбнулся.
— Вы никогда не слышали выражения «одна из миллиона»?
— Ну и что?
— Если ваша девушка — одна из миллиона, значит в городе с десятимиллионным населением должно быть еще девять таких.
— Не обязательно.
— Верно, не обязательно. Однако шанс есть — и это все, что нужно Джонни. Он надеется найти копию Симы Морган.
— Нелепо!
— Но это единственное, что заставляет его жить, — безумная вера в то, что рано или поздно он попадет туда, откуда сорвала его смерть невесты десять лет назад.
— Чушь!
— Не для Джонни. Он все еще любит.
— Невозможно.
— Если бы вы могли понять… — грустно произнес Альчесте. — Он ищет… ищет. Он встречает девушку за девушкой. Надеется, заговаривает, испытывает. Копия Симы должна повести себя так, как Сима, какой она была, а вернее, какой он помнит ее. «Сима»? — спрашивает себя Джонни. «Нет» — отвечает он и уходит. Мне очень больно за него. Мы обязаны ему помочь.
— Ни в коем случае, — отрезал Фишер.
— Мы должны помочь ему найти свою Симу. Мы должны заставить Джонни поверить, что это его девушка. Помочь ему снова полюбить.
— Ни в коем случае, — повторил Фишер.
— Почему?!
— Потому что, найдя свою девушку, он излечится. Исчезнет великий Джон Стрэпп, принимающий Решения. Он вновь превратится в ничтожество — в простого влюбленного.
— Вы думаете, ему хочется быть великим? Он хочет быть счастливым.
— Все хотят быть счастливыми, — прорычал Фишер. — Одного желания мало. Стрэппу живется не хуже любого другого; но он гораздо богаче. Мы будем поддерживать статус кво.
— Вы хотите сказать, вы гораздо богаче?
— Мы будем поддерживать статус кво, — отчеканил Фишер. Его глаза холодно изучали Альчесте. — Я думаю, контракт мы расторгнем. Ваши услуги больше не требуются.
— Мы расторгли контракт, когда я вернул чек. Сейчас вы разговариваете с другом Джонни.
— Мне очень жаль, мистер Альчесте, но у Стрэппа впредь не будет времени на друзей. Я дам вам знать, когда он освободится в следующем году.
— Вы ничего не добьетесь. Я буду встречаться с Джонни, когда и где пожелаю.
— Хотите, чтобы он оставался вашим другом? — Фишер неприятно улыбнулся. — Тогда извольте встречаться с ним, когда и где захочу я. Иначе Стрэппу попадется на глаза наш контракт. Я вовсе не порвал его — я вообще ничего не выбрасываю. Как вы думаете, долго ли после этого Стрэпп будет верить в вашу дружбу?
Альчесте сжал кулаки, Фишер задержал дыхание. На миг их взгляды встретились. Затем Альчесте отвернулся.
— Бедный Джонни, — пробормотал он. — Я попрощаюсь с ним. Известите меня, когда, наконец, вы позволите нам встретиться.
Он прошел в спальню, где Стрепп только что очнулся от припадка, как всегда ничего не помня. Альчесте присел на край постели.
— Привет, старина Джонни.
— Привет, Фрэнки. — Стрэпп улыбнулся. — Что случилось после обезьяних боев? Я был слегка под градусом.
— Ха, да ты просто набрался! — Альчесте хлопнул Стрэппа по плечу. — Старина, мне надо вернуться к работе. Ты же знаешь, у меня контракт — три фильма в год. Я вылетаю сегодня.
— Слушай, пошли ты к черту эти съемки. Становись моим партнером. Я велю Фишеру подготовить соглашение.
— Может быть, позже, Джонни. Сейчас я связан контрактом. Держи нос кверху, скоро увидимся!
— Держу, — тоскливо отозвался Стрэпп.
За порогом спальни, как сторожевой пес, ждал Фишер. Альчесте с отвращением посмотрел на него.
— В спорте я твердо усвоил одно правило, — медленно произнес он. — Все определяет последний раунд. Этот я вам проиграл, но он не последний.
И уже на выходе Альчесте сказал очень тихо, обращаясь к себе:
— Я хочу, чтобы он был счастлив. Я хочу, чтобы все были счастливы. По-моему, каждый человек может быть счастлив, стоит только протянуть ему руку.
Вот почему у Фрэнка Альчесте было много друзей.
Итак, штат Стрэппа вернулся к своему занятию, увеличив нагрузку до двух решений в неделю. Они знали, почему надо следить за Стрэпдом. Они знали, почему надо сторониться Крюгеров. Их подопечный был несчастным, истеричным, почти сумасшедшим — пустяки! Сходная цена за один процент всего мира.
Но Фрэнк Альчесте придерживался иного мнения. Он посетил денебские лаборатории корпорации «Бракстон» и там имел беседу с неким Э.Т.А.Голандом, гением, открывшим новый метод создания жизни.
Эрнст Теодор Амадей Голанд был невысоким, толстеньким и очень бодрым человеком.
— Ну да, конечно! — вскричал он, когда, наконец, понял, чего от него хотят. — Прекрасная и правильная идея! Как я сам не догадался?.. Не вижу никаких трудностей. — Биохимик задумался. — Кроме денег.
— Вы можете воссоздать девушку, умершую десять лет назад?
— Нет ничего проще — если будут деньги.
— И она будет так же выглядеть? Так же поступать? Будет такой же?
— Да.
— Как вы это сделаете?
— А? Очень просто. Мы имеем два источника. Первый — Главный архив на Центавре. По запросу с приложением чека они высылают психическую матрицу. Я дам запрос.
— А я приложу чек. Второй?
— Второй: современная погребальная процедура… Девушка не кремирована?
— Нет.
— Ну и отлично. Из ее останков и психической матрицы мы воссоздадим личность по формуле: сигма равняется квадратному корню из минус… Словом, не вижу никаких трудностей, кроме денег.
— Я даю деньги, — сказал Фрэнк Альчесте. — Вы делаете остальное.
Во имя друга Альчесте собрал баснословную сумму и отправил запрос на полную психическую матрицу покойной Симы Морган. Когда матрица прибыла, Альчесте вернулся на Землю, в город под названием Берлин, и подкупил некоего Эйгенблика, который разрыл могилу, вытащил гроб, где, казалось, спала черноволосая девушка, и передал его Альчесте. Самыми хитроумными путями и способами Альчесте доставил гроб через четыре таможенных барьера на Денеб.
Характерной чертой путешествия, ускользнувшей от его внимания, но переполошившей различные полицейские организации, была череда катастроф, следовавших за ним по пятам. Взрыв авиалайнера, уничтоживший корабль и ангары через полчаса после выгрузки пассажиров и багажа. Пожар в отеле через десять минут после выезда Альчесте. Авария пневмопоезда, на котором Альчесте в последний момент решил не ехать. Несмотря на все это, он сумел доставить гроб к биохимику Голанду.
— Ах! — воскликнул Эрнст Теодор Амадей. — Прекрасное создание. Осталась сущая ерунда, если не считать денег.
Во имя друга Альчесте устроил отпуск Голанду, купил ему лабораторию и финансировал невероятно дорогую серию экспериментов. Во имя друга Альчесте тратил последние деньги и терпение, пока, наконец, через восемь месяцев не вышло из реанимационной камеры черноволосое, черноглазое, шелковокожее создание с длинными ногами и высоким бюстом, отзывавшееся на имя Сима Морган.
— Я услышала самолет, — сказала Сима, не подозревая, что говорит одиннадцать лет спустя. — Затем удар… Что случилось?
Альчесте был потрясен. До этого момента цель казалась далекой и нереальной. Теперь перед ним стояла, чуть склонив голову набок, живая очаровательная женщина. В ее речи звучала какая-то странность, почти шепелявость. Ее движения не были плавными и грациозными, как ожидал Альчесте, — она двигалась порывисто.