Через полминуты он уже смотрел на вращающийся пропеллер. Струя воздуха ударила в лицо, а от выхлопа его чуть не стошнило. Стрелка на указателе давления масла дрогнула. Фармену вдруг пришло в голову, что его «шевроле» раза в три мощнее этого аэроплана.
Блэйк протянул ему шлем и очки.
— Рули, пока не почувствуешь момент, — прокричал он. Фармен кивнул, и Блэйк выбил колодки изпод колес. Не успел Фармен опомниться, как «Ньюпор» понесся вперед.
У аэроплана не было тормозов, и когда Фармен прибавил газу, самолет с бешеной скоростью запрыгал на ухабах. Стрелка спидометра резко пошла вправо. Если не принимать во внимание тряску и отвратительный запах, это действительно напоминало вождение машины.
Хвост пошел вверх. Это испугало Фармена, и он инстинктивно потянул на себя ручку управления. Тряска прекратилась, и самолет оказался в воздухе. Он прибавил газу и попытался выровнять аэроплан. Фармен не мог поверить, что все-таки полетел. На своем «шевроле» он разгонялся гораздо быстрее.
Поле закончилось, впереди появился холм. Фармен хотел свернуть, но «Ньюпор» сопротивлялся. Тогда он попытался набрать высоту и пролетел над холмом, едва не зацепив его колесами. Но скорость упала. Стрелка спидометра двигалась к нулю. Фармен попытался выровнять самолет, но без индикатора авиагоризонта сделать это оказалось крайне сложно. Настоящий горизонт плясал у него перед глазами. Фармен двинул ручку в сторону. Аэроплан сразу же подчинился команде, но одновременно резко пошел вниз. Обливаясь потом, Фармен рывком вернул ручку на место. Трудно было понять, как человек мог управляться с этим чудовищем.
Земля неслась ему навстречу. Шум мотора изменился. Пропеллер замедлил вращение.
Фармен лихорадочно пытался выбрать место для посадки, но видел одни лишь верхушки деревьев. Его выворачивало наизнанку, в нос била вонь от выхлопных газов. Долгое время — хотя на самом деле это заняло несколько секунд — единственное, что он слышал, это свист ветра в ушах. Затем «Ньюпор» рухнул на деревья. Затрещали ветки и крылья. Аэроплан повис на кронах, не долетев до земли. Ветер раскачивал деревья, и «Ньюпорт» качался вместе с ними. Фармен выключил зажигание, чтобы избежать пожара, и стал думать, как спуститься вниз.
Он уже добрался до земли, когда появился Блэйк, а с ним еще человек шесть. Обойдя дерево, на котором висел «Ньюпор», Блэйк зло выругался и пошел прочь.
Хрустнула ветка, и аэроплан еще на метр приблизился к земле. Бросив последний взгляд на изуродованный самолет, Фармен поплелся за Блэйком. Путь домой показался ему необычайно долгим.
Блэйку дали другой «Ньюпор». В эскадрилье было несколько запасных аэропланов. Их прислали из другой эскадрильи, которая теперь летала на «Спэйдах». Два дня Фармен слонялся вокруг «Пика-Дона», пытаясь найти способ, чтобы тот принес хоть какую-нибудь пользу, но так ничего и не придумал. «Пика-Дон» был бесполезен. Придется проглотить гордость и просить Деверо зачислить его в летную школу. Если он хочет сбить Бруно Кейсерлинга, ему надо как следует научиться летать на «Ньюпорах».
Когда эскадрилья вернулась с патрулирования, Фармен отправился поговорить с Деверо. Француз шел ему навстречу.
— Я очень сожалею, мсье, — глухо сказал он. Деверо положил руку на плечо Фармену. — Ваш друг… Ваш земляк…
Французский патруль встретился с немецкими «Альбатросами», которых вел Бруно Кейсерлинг. Никто не видел, как упал самолет Блэйка, но когда воздушный бой закончился, в воздухе Блэйка не было.
Фармен окаменел. Только сейчас он понял, насколько привязался к этому парню.
— Подождите, может быть, он спустился на парашюте!
— Мсье, — сказал Деверо, — мы не пользуемся парашютами. Они задевают за проволоку. Для тех, кто летает на воздушных шарах, они, вероятно, полезны. Но если сбивают аэроплан, летчик погибает.
— Зачем тогда использовать так много проволоки?
Француз пожал плечами.
— Иначе аэроплан развалится в воздухе.
— Немецкие аэропланы имеют такую же конструкцию? — внезапно спросил Фармен.
— Конечно, мсье.
— Достаньте мне еще керосина.
— Парафинового масла. Хорошо, мсье. И если вы покажете механикам, где укрепить пулемет…
— Мне он не понадобится. Мне нужен только керосин. Все остальное я сделаю сам. Я покончу с ним!
— Конечно, мсье, — без всякой иронии сказал Деверо.
Фармену было наплевать, верит ему француз или нет. Он наконец понял, что нужно делать.
К середине августа баки «Пика-Дона» были заправлены. Стоял ясный день, когда истребитель поднялся в небо. Разведывательные самолеты вылетят обязательно, а значит, появятся и немецкие аэропланы. Славный бой будет сегодня, ожесточенно подумал Фармен.
В этот раз он не стал подниматься высоко. На малой высоте расход горючего больше, но Фармен не думал, что для выполнения задачи ему понадобится много времени. Немецкий аэродром лежал в тридцати милях. Найдя его на экране, он направился туда, переведя двигатель на максимальный режим. Через несколько секунд он преодолел звуковой барьер.
Расчет был точным. Увидев перед собой летное поле, Фармен начал снижение и пронесся над ним, едва не задевая верхушки деревьев. Он посмотрел на приборную панель. Индикатор скорости показывал 2,5 М. Развернув «Пика-Дон», он еще раз пролетел над аэродромом, прямо над ангарами. И снова развернулся, но в этот раз поднялся вверх. Он смотрел на аэродром с торжеством мальчишки, разрушившего муравейник. Аэродром был завален обломками самолетов. Ему не надо было использовать оружие. Достаточно было одного «Пика-Дона».
Взяв курс на юг, он полетел к швейцарской границе. На аэродроме он видел только несколько аэропланов, значит, все остальные были в воздухе. Он без труда нашел линию фронта, тянувшуюся по земле бескровной раной. Фармен летел над немецкой территорией, внимательно вглядываясь в небо.
Скорость пришлось снизить до минимума. Тут уж ничего не поделаешь. Ведь, полагаясь только на свои глаза, он мог пролететь в миле от немецкого аэроплана, не заметив его. На малой скорости его шансы увеличивались.
Возле гор он развернулся и увидел немецкие аэропланы. Они висели в воздухе, и если бы не форма строя, фармен не смог бы определить, в какую сторону они направляются. Они летели на юг, патрулируя линию фронта.
Самолеты были близко, слишком близко. Если он полетит в их сторону, то пересечет их путь, предупредив об опасности. Мысленно запечатлев местонахождение самолетов на пустом экране, Фармен резко отвернул в сторону.
Поднявшись до 30 000 футов, он выбрал угол атаки и направил «Пика-Дон» вниз, выжимая из двигателя все. Указатель числа М показал 2,0, затем 2,5. Скоро дрожащая стрелка подошла к отметке 3,0. Двигатели наверняка перегрелись, но Фармен знал, что ему понадобится мало времени. Истребитель стрелой несся на аэропланы, которые увеличивались в размерах.
В последний момент он слегка отклонил ручку управления, чтобы избежать прямого столкновения. Он прошел так близко, что увидел фигурки пилотов. Ведущий самолет был фиолетового цвета.
Фармен уменьшил скорость и плавно пошел вверх. Развернувшись, он возвратился на прежнее место.
Ему показалось, что кто-то опорожнил ведро с мусором. По небу летали куски самолетов. Фармен заметил обломок фюзеляжа, выкрашенного в фиолетовый цвет. Он-таки сбил Кейсерлинга!
В небе не осталось ни одного целого самолета. Они не могли выдержать ударную волну такой силы. Не сумели выдержать ее и ангары, которые разлетелись на куски, когда он прошелся над ними.
Фармен развернулся. Почувствовав вкус крови, он рвался в новый бой, с новым противником. Внезапно самолет тряхнуло. Замигал сигнал опасности что-то попало в турбину. Что? Кусок аэроплана? Огоньки мигали, как на рождественской елке. Горизонт наклонился. Самолет потерял управление.
Надо было немедленно покидать самолет: при такой скорости он врежется в землю через тридцать секунд. Фармен ткнул в кнопку катапульты, и его швырнуло в воздух. С резким хлопком раскрылся купол парашюта. Он огляделся, пытаясь увидеть «Пика-Дон», но самолета не было видно.
Управляя стропами парашюта, Фармен летел в сторону французских позиций. Ветер помогал ему. Внезапно он увидел несколько аэропланов. Они показались ему стаей акул, устремившейся к беззащитной жертве. И тут он заметил на крыльях французские опознавательные знаки. Это были «Ньюпоры». Летящий впереди аэроплан покачал крыльями. Развернувшись, аэропланы сопровождали его до самой земли.