Что еще? «Першк…»
И тут до меня дощло. Голова моя закружилась, и я с трудом удержалась, чтобы не чихнуть.
Откуда взялась та перчатка на правую руку, которую раздобыла для Брюса Лили? В Кладовой она ее найти не могла — мы обшарили комнату сверху донизу и не обнаружили вообще никаких перчаток, не говоря уж о непарных левых. Те перчатки, которыми размахивал Брюс, были обе левыми, но на-полу около стойки бара лежали собственная Брюсова левая и принесенная Лили правая.
Стало быть, одна левая перчатка исчезла. Лили водрузила ее на свой поднос, и больше ее никто не видел. Зато появилась правая. Все понятно: Лили превратила левую перчатку в правую. Превратила, заметьте, а не вывернула наизнанку, иначе были бы видны швы.
Мне было прекрасно известно, что существует не совсем обычный способ выворачивать вещи наизнанку. Кладете то, что вам нужно, в проникатель и включаете его.
Ограниченной мощности вполне достаточно, чтобы получить зеркальную трехмерную копию, правую перчатку из левой. Ученые называют это «вращением через четвертое измерение». По-моему, таким образом лечили марсиан, у которых. асимметричные тела, и даже вернули кому-то ампутированную руку.
Обыкновенно проникатель применяют для лечения и неодушевленные предметы в него не засовывают, особенно на станции, где врач постоянно под мухой, а оборудование бессовестно простаивает.
Но влюбленных, сами знаете, тянет на подвиги. Короче: Лили подобрала вторую левую перчатку Брюса, затолкала ее в проникатель и — нате вам, пожалуйста! — обзавелась правой.
Позднее Лили вообразила, что никто не принимает ее возлюбленного всерьез — ну, когда тот подбивал нас на бунт. Она проскользнула в Операционную с Большим Компенсатором в руках, а спустя пару-тройку секунд поставила на подставку в Галерее милую скульптурку, происхождение которой вряд ли кого-нибудь заинтересует.
Я смотрела на скульптуру — нагромождение серых шаров, каждый из которых был размером с мячик для гольфа. Я знала, что внутри Компенсатор состоит из огромных молекул, но представить такое!..
«Грета, — пробормотала я, — ты должна это сделать, потому что слушать тебя не будут».
Я осторожно поднялась — так, словно выбиралась из чужой постели. Каби как раз объясняла про удары пульса. Все смотрели на Лили. Сид шевельнулся, и я мысленно взмолилась, чтобы никто, привлеченный шумом, не оглянулся на нас.
Я разулась и босиком перебежала в Операционную. Чем хорош алмазный пол — он не скрипит. Очутившись за ширмой, тонкой и полупрозрачной, как сигаретный дым, я принялась вспоминать, чему меня учили в бытность медсестрой. И, не давая себе опомниться и запаниковать, положила скульптуру в приемник проникателя.
Рука моя потянулась к переключателю и дернула ручку.
Глазам моим предстал Большой Компенсатор, на панели которого трижды в секунду мигал голубой огонек.
Господин Скорпион
«Черные скорпионы с алым пламенем в сердцах…»
— Боже мой!
Я обернулась. Сид глядел на меня из-за ширмы. Вид у него был такой, будто он случайно заглянул в спальню королевы Елизаветы.
Насладиться в полной мере лицезрением целого и невредимого Компенсатора ему не удалось. Рука, на которой сверкал медный браслет, отпихнула его в сторону, и появилась Каби, волоча за собой Лили. Замыкали шествие Эрих, Илли и Марк. Увидев голубой огонек, они застыли, как вкопанные. Эрих метнул на меня взгляд, который не предвещал ничего доброго. Потом он шагнул вперед, взял Компенсатор в левую руку и перевел рукоятку инвертора в исходное положение, улыбаясь так, словно открывал бутылку виски.
Голубой огонек погас. Ветра Перемен закрутили меня, закружили, как будто я выпила виски. Признаюсь честно, мне почудился глас ангельских труб.
Прошлое и будущее снова слились в сплошную череду, и мир вновь обрел неустойчивость, которой ему так не хватало, воспоминания унеслись прочь, как опавшие листья. Мне захотелось отчебучить что-нибудь этакое; мне было наплевать, что Ветра Перемен — наши гробовщики. Я была счастлива приветствовать их.
И другие, я знала — тоже. Осунувшаяся, подавленная Лили и та словно говорила: я ненавижу вас всех, вместе взятых, но обожаю ту дрянь, которую вы принудили меня проглотить. Наверное, никто из нас не был уверен, что, даже отыскав Компенсатор, мы сумеем возвратиться обратно, к Ветрам Перемен, которые любим и ненавидим.
Вывела нас из оцепенения не мысль о бомбе, а голос Сида. Он по-прежнему стоял у ширмы, теперь — лицом к Гостиной, демонстрируя нам свою широкую спину. Его возглас заставил нас вздрогнуть.
Сперва я никак не могла разобрать, с кем он там разговаривает, но клянусь: никогда раньше его голос не был таким подобострастным, благоговейным и в то же время испуганным.
— Господин, я не в силах поверить, что ты почтил своим присутствием мое убогое обиталище, — говорил Сид. — Чем я могу услужить тебе? И как мне обращаться? Скажи, мой господин… король… император Скорпион!
Наши бравые Солдатики выпятили подбородки, расправили плечи и только что не прищелкнули каблуками. Компенсаторы, которые держали в руках Эрих и Каби, в мгновение ока словно превратились в необходимое дополнение к походному снаряжению.
Из-за ширмы донесся звук, мерзостнее которого просто быть не может — неразборчивое, угрожающее бульканье. Я затряслась, как в лихорадке. Правда, в этом бульканье было что-то знакомое, но вот что?
Сид ответил громко, но с запинкой:
— Прошу прощения, господин. Я не сообразил. Конечно, гравитация… Сию секунду, господин.
Не поворачиваясь, он требовательно щелкнул пальцами. Каби подчинилась и вложила ему в руку Малый Компенсатор. Сид сразу же скрылся за ширмой.
Бульканье прекратилось. Если Скорпион выражал так свое недовольство силой тяжести, будем надеяться, что мне не придется общаться с ним накоротке.
Эрих поджал губы, кивнул — и они вчетвером шагнули за ширму. Ни с того, ни с сего мне почудилось, что он хочет взять меня под руку, но Эрих, чеканя шаг, промаршировал мимо.
Пускай меня сожрут вместе с одеждой, но я должна увидеть, что там происходит! И потом, если мы не кончим рассыпаться в любезностях и не займемся делом, Скорпион на собственной шкуре испробует, каково это — подорваться на атомной бомбе.
Мы с Лили зашли за ширму.
Солдаты остановились в нескольких метрах от нее.
Я огляделась, готовая сделать все, что от меня потребуют — хоть реверанс, хоть что угодно. Однако Скорпион куда-то пропал. Около тахты стояли Брюс, Бо, Севенси и Мод; перед ними, придурковато ухмыляясь, расхаживал Док. Может, наш высокий гость — невидимка? Принять по желанию любое обличье боссам наверняка раз плюнуть.
Вдруг я заметила, что все, даже Док, смотрят туда, где обычно возникает Дверь. На краю Пучины, зажав под мышкой Малый Компенсатор, стоял Сидди.
— Не двигайтесь, ребята, — предупредил он, нехорошо улыбаясь, — иначе я живо разделаюсь с вами. Место может взрываться ко всем чертям, но Компенсатор я больше из рук не выпущу.
Ай да Сидди, подумалось мне, настоящий артист! Видно, ему было, у кого учиться; как-никак, он ровесник Бербеджа [10].
Сид обманул нас дважды: сперва притворился, будто сила тяжести в Кладовой гораздо выше, чем она была на самом деле, а потом разыграл сценку с мнимым Скорпионом. Он околпачил Солдат, он обвел вокруг пальца моего победоносного коменданта, которого совсем недавно прямо-таки распирало от самодовольства! Как ловко он все рассчитал!
— Борегард! — позвал Сид. — Вызови штаб-квартиру. Нет, иди через Гостиную. Я никому из вас не верю.
Док, вдохновленный, верно, криком Сида, закинул голову и завыл по-волчьи. Надо сказать, умеет он это здорово. Сид погрозил ему кулаком, и он притих. Теперь я догадалась, кто булькал за ширмой, помогая Сидди облапошить нас.
Бо подошел к Эриху, и тот, не препираясь, отдал Большой Компенсатор. Солдаты мрачно переглянулись.
Смахнув на пол какие-то тряпки, Бо водрузил Компенсатор на табурет, встал перед ним на колени, надел наушники и принялся настраивать. Глядя, как он крутит ручки, я и думать забыла про свою маленькую победу. Мысль о бомбе в бронзовом сундуке зудела как назойливая муха.