— Бегать по острову бессмысленно, — задумчиво сказал Ретиф. — Мы окружены.
— Что нам теперь делать? — простонал Магнан.
— Нельзя же просто стоять и ждать!
— У-ух! — всколыхнулся Росток. — Ох! Ах!
— Что такое? — испуганно подскочил Магнан и огляделся по сторонам.
— Господи, больно-то как! — сердито воскликнул Росток.
— Это форсажные струи, — Ретиф указал на поднимающиеся с разных сторон клубы дыма. — Гроачи все еще используют для маневрирования в атмосфере старозаветные реактивные двигатели. Ростку, надо думать, приходится жарко.
Магнан гневно задышал:
— Видите, какие это бессовестные бандиты? — возмущенно спросил он. — Неужто вы и теперь не передумаете, Росток, и не поможете нам…
— И пожну в изобилии новые ожоги третьей степени, когда тут появятся ваши друзья? Нет уж, спасибо! Тут и разговаривать не о чем!
Что-то громко, раскатисто зафырчало в воздухе.
— Вертолет, — догадался Ретиф. — А они не теряют времени.
Укрывшись под деревом, двое землян следили за тем, как приближается маленькая скоростная машина. Кроша воду, она прошла над озером и повисла в воздухе на высоте в двести футов.
— ВНИМАНИЕ, ЗЕМЛЯНСКИЕ ШПИОНЫ! — грохнул из нее многократно усиленный голос. — СДАВАЙТЕСЬ НЕМЕДЛЕННО, ИЛИ ВАС ОЖИДАЕТ НЕИЗЪЯСНИМО СТРАШНАЯ УЧАСТЬ!
— Послушайте, Росток, стоит нам попасть этим варварам в лапы, и никакой пользы от нас как от собеседников больше не будет, — настоятельно произнес Магнан.
— ВЫ ПРЕДУПРЕЖДЕНЫ! — проревел громкоговоритель. — ВЫХОДИТЕ БЕЗ ПРОВОЛОЧЕК, С ПУСТЫМИ РУКАМИ!
— Может быть, если Росток сганет сообщать нам
об их перемещениях, мы сможем отсидеться в этих зарослях, — сказал Магнан. — Тогда нам удалось бы избегнуть пленения до того, как подоспеет помощь.
Вертолет подобрался поближе.
— ТРИДЦАТЬ СЕКУНД, — взревел громовой голос. — ЕСЛИ ПО ИСТЕЧЕНИИ ЭТОГО СРОКА ВЫ НЕ ВВЕРИТЕ СЕБЯ ПРАВОСУДИЮ ГРОАЧИ, ВЕСЬ ОСТРОВ СГИНЕТ В ОГНЕ!
— Изжарить нас заживо? — запыхтел Магнан. — Они не посмеют!
— Ретиф… Мистер… — встревоженно спросил Росток, — он это всерьез?
— Боюсь, что так, Росток, — ответил Ретиф. — Но ты не волнуйся. До этого мы доводить не станем. Ну что, мистер Магнан, пошли?
Магнан с трудом сглотнул стоявший у-него в горле комок.
— Полагаю, лучше быть уютно удушенным в снабженной всеми удобствами цивилизации камере, чем свариться заживо, — сдавленным голосом произнес он, и оба землянина вышли из тени на залитый оранжевым солнцем берег.
— Мудрое решение, мякотники, — прошептал Склиз. — В награду за такую сговорчивость обещаю вам, что ваши останки будут отправлены вашим близким в соответствующей упаковке и с сочувственным рассказом о том, как вы столкнулись с бдительной гроачианской аппаратурой, предназначенной для отлова шпионов, и были ликвидированы ею еще до моего личного вмешательства, каковое могло бы спасти вас от справедливой кары за совершенные вами преступления.
— Что ж, вы весьма любезны, Великий Командор, — произнес Магнан, ухитряясь соорудить подобие улыбки. — Но не позволите ли мне предложить одну маленькую поправку? Почему бы вам не вмешаться немного раньше и не возвратить нас близким живыми-здоровыми — это стало бы трогательным проявлением межпланетной дружбы…
— Мои наблюдения над природой землян показывают, — перебил его Склиз, соединяя глаза башенкой, что вовсе не произвело на пленников успокоительного воздействия, — что ваши сородичи наиболее щедры к тем, кто придерживается политики несговорчивой враждебности. Данное проявление решительной натуры гроачи, вне всяких сомнений, значительно увеличит субсидирование Землей Программы Обеспечения Поголовной Полу-грамотности Гроачи, каковые средства, разумеется, будут втихую потрачены на давно назревшую модернизацию нашего флота.
— Но почему? — вопросил Магнан и безутешно звякнул цепями. — Почему все мы не можем быть просто добрыми друзьями?
— Увы, — сказал Склиз. — Помимо того обстоятельства, что мы, гроачи, находим вас, мякотников, на редкость отвратительными для любого из девяти наших чувств, отчего пребывание в вашем обществе становится для нас неудобным, помимо того также, что амбиции землян в отношении галактической экспансии находятся в противоречии с судьбой, предначертанной гроачи, плюс еще тот факт, что я должен как-то вознаградить себя за все неприятности, которые именно ты причинил мне, злонамеренно саботируя мои меркантильные устремления на Лягвии IV, — помимо всех этих небезынтересных материй, говорю я, существует еще необходимость заткнуть вам обоим рот.
— За-заткнуть рот? — спросил Магнан. — Господи, Командор Склиз, если вы имеете в виду небольшое взаимонепонимание, приведшее к нашей незапланированной высадке на Юдору, так тут и говорить больше не о чем! Помилуйте, я о нем уж и думать забыл! На самом-то деле, причиной высадки явилась, скорее всего, ошибка, совершенная при пилотировании моим коллегой, мистером Ретифом…
— Он имеет в виду вовсе не это, мистер Магнан, — поправил Ретиф. — Он имеет в виду свою попытку использовать Юдору в качестве дымовой завесы, позволяющей гроачи скрытно обрушиться на Империю Фрайров.
— Умолкни, ты, многоречивый! — прошипел Склиз, но в разговор уже встрял Оккийокк, чье изображение на расположенном за спиной у Склиза переговорном экране мирно усаживалось в замысловатое кресло:
— Кто таков! Моя в изумлении! Боже! Поговори еще!
— Идиот! — Склиз вскочил на ноги и нацелил на Ретифа вибрирующий зобный мешок. — Твои беспочвенные инсинуации лишают тебя последних сладостных мгновений жизни! — Он сделал знак страже. — Начинайте казнь немедля!
— Не поспешай, пятиглазый! — пророкотал Оккийокк. — Поговори со мной, землянин, моя интересуется, о да! Высказывай!
— Не суйся в это, Оккийокк, — прошипел Склиз, между тем как стража с готовностью рванулась вперед.
— Моя слушает! — возопил Оккийокк. — Ты позабыла, Склиз: мои орудия взяли тебя на пушку! Моя поболтает с этим землянином, а тебя разнесет на куски, иначе!
— Вы бы лучше его успокоили, Склиз, — посоветовал Ретиф. — Если вспомнить, что ваш флот состоит из закамуфлированных барок с муляжными пушками, слишком пугать его не в ваших интересах.
Склиз в ответ только забулькал.
— Пушек нет? — фыркнул Оккийокк. — Добрая весть! Скажи еще что-нибудь, землянин!
— Все очень просто, — объяснил Ретиф. — Склиз заманил вас сюда, чтобы ваши боевые корабли не путались у него под ногами. Это позволит ему напасть на ваши обитаемые планеты, встречая лишь минимальное сопротивление. Бомбардировка, надо полагать, теперь уже в полном разгаре.
— Ложь! — Склиз наконец овладел своим сиплым голосом. — Оккийокк, не слушай гнусных наветов предателя! Он желает поссорить нас друг с другом.
— Я благодарен тебе до краев, землянин! — Не обращая никакого внимания на призывы Склиза, проскрежетал Командующий фрайров голосом, каким кричит стальная балка, когда ее режут. — А ты изготовься к кончине, гроачианский пупырь! Притворимся, что мы сильно воюем, да? — так твоя говорила? Всех одурачим, да? А после соединимся и вторгнемся на Землю? Пироги и пышки! Ты меня и на волос не обманул никогда! Держитесь за шляпы, ребятки…
— Не стреляй! — взвизгнул Склиз. — Мякотник лжет, и я могу доказать это самым драматическим способом, распылив твою злокачественную рухлядь на составляющие ее атомы!
— Ретиф, скажите же что-нибудь! — взвыл Магнан. — Если они откроют огонь…
— Тогда вы умрете, мякотники! — прошипел Склиз. — Если победа достанется им, вы погибнете вместе с моим флагманом, но если я их одолею, о, тогда вы еще долго протянете под ножами моих виртуозов!
— Кого это ты одолеешь — с поддельными-то пушками? — осторожно осведомился Оккийокк.
— Ретиф! — воскликнул Склиз. — Признайся здесь, перед ним, что ты солгал, иначе украшением твоей кончины станут пытки, доселе неведомые!