— Будешь носить имя Вар, — мгновенно нашелся Тил. — Вар-паличник, а кто твоя спутница?
Вар молча покачал головой. Женщина шагнула вперед и скинула с себя вуаль и плащ.
— Сола! — Тил с изумлением узнал по-прежнему красивую жену императора. Около четырех лет она была женой прежнего императора, Сола, затем перешла к нынешнему. Поскольку был он не только безоружным, но и безымянным и не носил браслета, она оставила себе браслет прежнего мужа и его имя. Это противоречило обычаям здравомыслящих, но кто посмеет спорить с самым могучим в кругу воином?!
Супруга императора — в компании уродливого юнца!
— Вара тренировал сам император, — произнесла Сола. — Он хотел, чтобы его воспитанник завоевал себе имя там, где его никто не знает.
Воспитанник императора! Все стало на свои места.
Внезапно Тил сделал еще одно заключение.
— А не тот ли это дикарь, что пять лет назад уничтожал здешние посевы?
— Тот самый. Только теперь уже не дикарь, а мужчина. Руки Тила сами потянулись к палицам на поясе.
— Он тогда укусил меня. Я расквитаюсь с ним.
— Нет, — твердо сказала Сола. — Именно для того, чтобы ты не вызвал Вара в круг, я и пришла с ним.
— Он укусил меня ночью, а теперь боится встречи при свете дня?
— Вар не боится ничего и никого. Но он пока новичок в кругу, а ты, если мне не изменяет память, второй Мастер империи.
— Хорош воин, которого опекает женщина! И я еще нарек его мужским именем Вар-паличник! Сола надменно расправила плечи.
— Желаешь обсудить эту тему с моим мужем?
Тил был человеком чести и, помня, что связывает его с тем, кого она назвала своим мужем, усилием воли подавил вспышку ярости и просто ответил:
— Нет.
Она повернулась к Вару.
— На ночь мы останемся здесь, а утром пустимся в обратный путь. Если хочешь, проведи вечер в общем шатре.
Тил внутренне возликовал. Молодой воин столь безобразен, что на его браслет этим вечером вряд ли кто польстится из женщин, не имеющих покровителя с именем. И поделом ему! Пусть празднует победу в одиночестве!
Глава 5
Вару было прекрасно известно, что изготовленный чокнутыми золотой браслет не только символизирует его мужественность, но и дает право на женщину. В течение ночи, года или века.
Посреди каждою лагеря здравомыслящих всегда располагался большой общий шатер, где собирались холостые воины и одинокие девушки. Именно к такому шатру и зашагал в сгущающихся сумерках Вар.
Внутри горели лампы. А праздничная трапеза уже закончилась, но Вар не испытывал голода, поэтому жалеть было не о чем.
Девушки были в домотканых одеждах. Чокнутые, конечно, поставляли здравомыслящим все необходимое, но те все же предпочитали вещи собственного изготовления.
Недолго думая, Вар подошел к ближайшей девушке. Ее платье — яркий кусок ткани, скрепленный на груди серебряной брошью — красноречиво говорило о доступности хозяйки; на плечи густыми волнами спадали темно-русые волосы; фигура была просто загляденье — высокие груди, соблазнительные бедра, длинные стройные ноги. Да, она — то, что надо!
Как воины приглашают приглянувшихся девушек, Вар не раз видел прежде и поступил так же: вопросительно глядя на красавицу, стал снимать с запястья золотой браслет.
— Нет, — отрезала она.
Не подвел ли его слух?.. Он молча посмотрел на нее. Девица, наморщив носик, отвернулась.
Отказа Вар не ожидал и как вести себя дальше, не представлял. В нерешительности он приблизился к следующей красотке — совсем молоденькой, с длинными кудрявыми волосами. Она показалась ему даже краше первой. Пристально глядя ей в глаза, он показал браслет.
— Ты не разговариваешь?
— Брас-с-слет, — с трудом пробормотал он.
— Уходи, тупица.
Пораженный Вар кивнул и направился к третьей девушке, но ни она, ни остальные за ней не приняли его предложения. Некоторые даже выражали свой отказ, ничуть не стесняясь в выражениях.
Наконец к нему приблизилась пожилая женщина с браслетом на руке:
— Ты, воин, очевидно кое-чего не понимаешь, так я тебе объясню. Я видела, как ты сегодня победил в кругу, так что не сочти мои слова оскорблением.
Вар был рад, что хоть кто-то обратил на него внимание.
— Эти девушки слишком молоды, — продолжала старуха. — В своей жизни они пока мало что видели, толком еще не работали, ни разу не вынашивали и не рожали детей. А ты — чужестранец, и немудрено, что они тебя остерегаются. А высокомерны они оттого, что воин ты начинающий. Скажу больше, красавцем тебя не назовешь. В кругу внешность значения не имеет, но здесь — дело иное. Умудренные опытом женщины, может, и оценили бы тебя, но эти — молодые и глупые. Не вини их.
Вар кивнул и прохрипел:
— Кто?..
— Я — Тила, жена здешнего вождя.
Он намеревался спросить, к какой девушке ему еще обратиться, но узнать имя заговорившей с ним доброй женщины был тоже рад.
— Возвращайся в свой лагерь, — посоветовала она. — Похоже, Тил тебя невзлюбил, и оттого все остальные относятся к тебе с подозрением. Сожалею, что твоя первая ночь не удалась.
Теперь Вар понял. Его здесь не хотят! Возможно, даже презирают!
— Спа-сибо, — прохрипел он.
— Удачи тебе, воин. Уверена, ты еще отыщешь ту, которая будет тебя достойна.
Вар вышел наружу. Его здесь не желают! В лагере императора ничего подобного не было. Никто там ему не говорил, что он безобразен. Но сегодня он не только стал наконец мужчиной, но и с горечью постиг, что в обществе людей он изгой.
Голова шла кругом, руки дрожали. И он, глупец, предлагал насмехающимся над ним девицам свой сияющий браслет!
Волной нахлынула ярость. По какому праву эти люди осудили его?! Он из кожи вон лез, чтобы жить по выдуманным ими правилам, а они с презрением отвергли Вара. А ведь ни один из них не выжил бы в Гиблых Землях! Но теперь он воин и оскорблений сносить не намерен!
Вар вступил в тот самый круг, где выиграл сегодня днем, и, достав из-за пояса палицы, во все горло завопил:
— Выходите! Я вызываю вас всех!
Из маленького шатра поблизости вышел Тил — вождь этого лагеря, который по непонятным причинам невзлюбил Вара.
— Что за шум? — спросил Тил, подходя ближе. — Чего разорался?
— Сразись со мной! — вскричал взбешенный Вар, угрожающе размахивая палицами. Слова его звучали невнятно, но ошибиться в их значении было невозможно.
Тил, хотя и рассердился не на шутку, но в круг не вступил.
— Воины после захода солнца не сражаются, — сказал он. — А если бы сражались, я с удовольствием разукрасил бы твою безобразную морду и пинками погнал через поля туда, откуда ты явился. Прекрати валять дурака!
Поля? Вару вдруг припомнилась давняя встреча с этим человеком.
Вокруг уже собирались люди. На Вара глядели, не пряча ухмылок, и он внезапно осознал, что снова выставил себя на посмешище.
— Оставьте его, — распорядился Тил и, не оглядываясь, направился к своему шатру.
Остальные тоже стали расходиться, и вскоре Вар остался один.
Он направился в единственное место, где рассчитывал найти понимание — в шатер на окраине лагеря, к своей спутнице, жене императора.
— Я боялась, что так и получится, — мягко сказала Сола. — Сейчас же пойду к Тилу и заставлю его извиниться.
— Нет! — вскричал Вар. Не все человеческие законы пока были ему понятны, но то, что воину не годится прятаться за женщину, даже у него не вызывало сомнений.
— Будь по-твоему. Именно поэтому я выбрала шатер на окраине лагеря.
Вар не понял, какая тут связь.
— Входи же и приляг, — велела она. — Все не настолько плохо, как ты себе вообразил. Юноша не становится мужчиной ни за день, ни за ночь. На то, чтобы самоутвердиться, уходят годы.
Вар лег рядом с Солой. Эту женщину он знал лишь поверхностно.
Узнав, что она сама вызвалась сопровождать его в лагерь Тила, Вар весьма удивился. Женщина! Обуза! Но вскоре он отдал ей должное: со встречными чужаками разговаривала она, да и на ногу была легка, и за день они одолевали не один десяток миль. Хотя он и предпочел бы, как в юности, проводить ночи на дереве, спали они на стоянках, она — на своей лежанке, а он — на своей. Принимая душ или переодеваясь, своего тела она не скрывала, а Вар все еще был получеловеком, полуживотным, и вид любой обнаженной женщины, даже такой старой, как Сола, вызывал в нем волну желания.