— Понятно. Но сейчас ты попал на остров Новый Крит, что находится среди Алеутских островов в Тихом океане. Здесь живут цивилизованные люди, которые придерживаются определенных правил. Девочка поняла это сразу, но тебе, как мне кажется, понадобится какое-то время, чтобы усвоить наши обычаи.
Вару по-прежнему не нравились манеры этого человека. В словах старика не ощущалось того цинизма, который сквозил в речах вожака подземных, но и дружеским его поведение тоже нельзя было назвать.
— Соли? Где она?
— Она в храме, готовится к встрече с нашим божеством. Если хочешь, можешь встретиться с ней.
— Хочу.
Старик подал Вару странную одежду — широченные штаны из не слишком прочной на вид ткани, белую рубашку с длинными рукавами и кожаные башмаки на толстой подошве. Вару страшно не понравились все эти вещи, но старик настаивал, и одеться пришлось.
Они вышли из здания лечебницы (так понял Вар) и оказались в городе. Не мертвом городе в Гиблых Землях, а живом мегаполисе. Освещенные здания, машины на улицах, заполненные людьми тротуары… Вар почувствовал себя более уверенно, увидев, что большинство мужчин одето ничуть не лучше его самого.
Огромное здание храма окружали колоннада и высокая стена. У центральных ворот стояли вооруженные пистолетами стражники.
После нескончаемо долгих переговоров с одетыми в ниспадающие одежды жрецами старик привел Вара в комнату, поделенную пополам рядом вертикальных металлических прутьев, расстояние между которыми составляло не более четырех дюймов.
С другой стороны в комнату вошла Соли. Завидев Вара, она сразу же подбежала к прутьям и просунула между ними руку.
— Ты жив! — воскликнула она. Голос девочки сорвался.
Выглядела она неплохо, но в ее поведении ощущалась некоторая неестественность.
— Да, — отозвался Вар. — Но почему ты здесь, за решеткой?
— Я в храме. — Она секунду помолчала, вглядываясь ему в лицо. — Я согласилась кое-что сделать, и поэтому мне придется остаться здесь. Мы больше с тобой не увидимся.
Он был уверен, что она чего-то недоговаривает, но как заставить ее сказать правду, не знал. Вдобавок, очень мешало присутствие посторонних. Судя по всему, пока он болел, произошло что-то настолько ужасное, что Соли теперь не надеется вновь его увидеть. И не говорит, почему.
— До свидания, Вар.
Попрощаться с ней у него не хватило сил, и он только покрепче сжал ее руку, а затем повернулся и пошел прочь, понимая, что время для схватки еще не наступило. Ему пока слишком мало известно об этом мире.
Возвращаясь в лечебницу, он продумал план действий.
— Как только выпишешься, отправляйся в агентство по найму рабочей силы, и оттуда тебя направят на обучение, — велел ему старик. — Поначалу тебе, наверное, придется заниматься черновой работой.
— А что если я хочу убраться отсюда?
— Ну покинуть остров ты, конечно, можешь, если купишь лодку, горючее и припасы. Ты в свободном обществе, но чтобы делать покупки, здесь нужны деньги.
— Деньги?
— Раз ты даже не знаешь, что это такое, значит, у тебя их точно нет.
Вар не стал выяснять, что же такое деньги. В свое время, если ему это понадобится, он разберется. Они возвратились в лечебницу.
— Тебя выпишут через пару дней, — сообщил старик.
Вар огляделся, но ничего из вещей, принадлежащих ему или Соли, не заметил. Лишь браслет на запястье — замызганный, исцарапанный. Его не забрали, видимо, только потому, что не знали: он из чистого золота.
Кровать походила на ту, какие Вар видел ребенком в Гиблых Землях. Спинками служили такие же металлические прутья, как на окнах некоторых древних домов или… Или как в том помещении, где он последний раз говорил с Соли. Наверняка, если попробовать, один из этих прутьев можно выдернуть…
— Дам тебе совет. Не ходи в храм. Увидеться с подругой тебе все равно не позволят.
Вар рванул на себя один из прутьев, но тот не поддался.
— Почему?
— Твоя знакомая стала служанкой нашего бога Минотавра. Таких, как она, держат в храме и не позволяют ни с кем встречаться.
Вар дернул за другой прут, и тот вроде бы шевельнулся.
— Но почему?
— Чтобы они, неровен час, не утратили свою привлекательность для бога.
Металлический прут внезапно очутился в руке Вара, и он вплотную подступился к старику.
— Что с ней будет?
Старик, как бы не понимая намерений Вара, посмотрел ему в глаза, затем взглянул на прут в его руке.
— Лучше бы тебе не знать…
— Скажи мне — или умрешь.
Слова Вара не были пустой угрозой. Разумеется, он еще не до конца оправился от ран, но со стариком, как ему представлялось, мог разделаться в два счета.
— Ну что ж, будь по-твоему. Ее принесут в жертву Минотавру.
Вар пошатнулся, внезапно почувствовав слабость. Подтвердились худшие опасения.
— Но почему?
— Ты умирал, а лечение у нас стоит недешево. Девочка сама вызвалась войти в храм, если тебя вылечат. Она симпатичная, бог таких любит, и мы приняли ее предложение. Сегодня мы продемонстрировали ей, что держим свое слово. Теперь дело за ней.
— Она умрет?
— Да.
Вар, выронив металлический прут, уселся на кровать.
— Как?..
— Ее прикуют к скале у входа в лабиринт Минотавра. Если он примет жертву, Новый Крит целый месяц не будет знать печали и бед.
— Когда?..
— Приблизительно через два года. Ведь твоя приятельница пока что ребенок. — Старик оценивающе оглядел Вара. — А иначе, осмелюсь сказать, она бы не выдержала строгих требований к жертве. Вар перевел дух. Целых два года! За два года он многое успеет и, конечно же, спасет Соли.
— Но помни, здравомыслящий, она дала клятву и не нарушит ее, что бы ты ни предпринял.
И Вар со страхом понял, что старик говорит правду. Соли всегда держала слово. Конечно, случалось, она выдавала себя за мальчика или крала пищу, но обещаний никогда не нарушала.
Старик встал.
— Знаю, что приспособиться к незнакомой культуре для тебя будет тяжело. Но уверен, что если ты будешь беспрекословно подчиняться общепринятым нормам, то со временем привыкнешь и проникнешься мудростью наших обычаев. После обучения твоя жизнь окажется целиком и полностью в твоих руках. Будешь хорошо работать, станешь много и вкусно есть.
Старик ушел.
Вар улегся на кровать. Он намеревался сделать все возможное, чтобы Соли не погибла. Времени на составление планов было предостаточно. Он еще решит, как действовать, а пока станет подчиняться здешним правилам.
Вар был некрасив, не обучен грамоте, неуклюж, поэтому в технологическом обществе Нового Крита ему нашлась лишь одна работа — мусорщика. Работа была тяжелой и позволяла ему поддерживать себя в хорошей физической форме. Он постоянно возился в грязи, от него дурно пахло. Окружающие сторонились Вара, а он не возражал. Он снял комнату с водопроводом, центральным отоплением и даже электрическим светом; заработанных железных кругляшей — денег — с лихвой хватало на покупку одежды и пищи. Через год Вар узнал, что золотой браслет на его руке здесь означает целое состояние. Раньше он считал, что за браслет можно выручить лишь десяток-другой серебряных кругляшей, но оказалось, что, продав золото, можно было бы полностью оплатить лечение, да еще и купить горючее и продукты в дорогу. Золото, так распространенное во владениях чокнутых, тут весьма ценилось: его использовали при изготовлении каких-то механизмов. Соли наверняка знала истинную цену браслета, но почему-то предпочла добровольно отправиться в храм, а не продать символ мужественности Вара.
Ее поведение было, конечно же, глупостью. Браслеты мужчинам нужны лишь для того, чтобы отдавать их приглянувшимся женщинам. Но у Вара не было женщины, которой можно было бы вручить браслет. Так зачем ему дорогая безделушка?
Днями Вар подчинялся условностям, а по ночам, скинув неудобную одежду, уходил босиком в дикие леса Нового Крита. Размеры острова составляли без малого двадцать миль в длину, но Вар обследовал его вдоль и поперек и отыскал укромные уголки, где постоянно тренировался с оружием. Взамен утерянных палиц он сделал из дерева новую пару и весьма скоро стал обращаться с деревянными палицами не хуже, чем когда-то в кругу с металлическими. Он досконально изучил береговую линию и иногда даже отваживался пройти милю-другую по темному туннелю, что тянулся от острова на запад. Туннель служил свалкой, и люди остерегались забираться в него.