Стало ли движущей силой подобное отношение, или же отыскалась другая причина, но власти штатов провели генеральную чистку, избавившись не только от многих адвокатов, но и от медиков, дантистов и бухгалтеров.
Теперь им пришлось дать обратный ход. Оказавшиеся не у дел адвокаты подали сотни исков; у них имелись и опыт, и, естественно, весьма веские основания. Пусть лишение лицензии отняло у них возможность работать, но они остались прежними крючкотворами.
Симпатизирующие им коллегии адвокатов, теперь полностью состоящие из непозитивов, оказывали изгоям тайную поддержку. И их усилия, плюс дело Белласарио в основном и позволили вернуть изгнанных юристов к работе.
На некоторое время создалось впечатление, что в стране установится стабильность. Гражданин, уже свыкшийся с мыслью, что государством управляет президент-позитив, и пациент, спокойно сидящий в кресле, пока дантист-позитив сверлит его зуб, внезапно осознали, что создавшаяся ситуация их не очень-то тревожит. И возвращались к старой, как мир, проблеме: сколько возьмет дантист, когда закончит лечение.
Тайри и Абдул вновь отправились в 41-й округ Нью-Йорка снимать очередной репортаж об уличном преступлении. На сей раз погода оказалась чудесной, ветерок освежающим, а работа непыльной.
— Тишь да гладь, босс, — сказал Тайри позднее Нэту, просматривая запись на мониторе. — Что-то на улицах не так.
— Я тебя не понимаю, Тайри. Район по-прежнему гнусный, да и шустрят на улицах не меньше.
— Верно, жулья хватает, босс. Но я не это имел в виду.
Большинство местных по-прежнему зарабатывает на жизнь, проявляя смекалку на улице. Делают ставки на тотализаторе, мошенники дурят простаков, а дельцы проворачивают разные махинации. Ворюги чистят карманы, лямзят колпаки с колес или взламывают машины.
Но появилась разница. На улице больше не ощущаешь физической, фатальной опасности. Теперь насилие словно… контролируется.
Перед репортажем я поговорил с капитаном, начальником полиции округа. И знаете, что он мне сказал? Вот уже три месяца подряд у них выпадают целые сутки без единого убийства.
— Странно, Тайри. Почему же мы не слышали об этом раньше? По-моему, о таких достижениях начальник полиции должен вопить с крыши на весь район.
— Да, согласен. Но он почему-то упомянул об этом весьма застенчиво. Сказал, что хочет выждать и убедиться, что такая тенденция действительно наметилась… И вот еще что: всякое бессмысленное насилие прекратилось. Не стало разборок между бандами, драк, хулиганских нападений. Даже число изнасилований немного упало. Как будто преступный мир сосредоточился на чем-то другом, на каком-то выгодном дельце.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что ознакомился со статистикой преступности.
Количество имущественных преступлений немного возросло, хотя в 41-м округе оно снизилось.
Джозеф дилэни
— Знаешь, Тайри, по-моему, ты нашел стоящую тему. Слушай, давай пока придержим твой репортаж. Потом мы сумеем сделать из него передачу на национальном канале. Пожалуй, стоит просмотреть статистику по другим городам или хотя бы по другим районам города.
— Что, босс, предчувствие сработало?
— Не знаю, Тайри. Придется многое проверить. Вот что, организуй команду и быстро прочеши несколько других округов. Сам знаешь, какие я имею в виду: испанский Гарлем, Бруклин и прочие со скверной репутацией. Выясни, есть ли сходные тенденции. Если они обнаружатся, считай, что получил мое разрешение на выход в эфир.
— Национальный?
— По всей стране.
— Вы что-то недоговариваете, босс.
— Если ты так считаешь, Тайри, то сам виноват. Ты ведь ходишь по улицам, да и уши у тебя на месте. Ничего не слыхал о «Детях Каина»?
— Конечно, слыхал. Это кучка психов из Виллиджа. Уличные попрошайки.
— Они все позитивы, Тайри.
Нэт не сказал Тайри, что идея исходила от Вона. Вон и Тайри терпеть друг друга не могли.
В данный момент Тайри не видел в поручении шефа никакого смысла, но все же повернулся и торопливо отправился на поиски своего партнера.
Пошатываясь, Дэйв Херрик вышел из переулка за зданием «миссии». Очки у него висели на одной дужке, а из носа капала кровь. Несколько раз прохожие, обходя его, на мгновение останавливались и бросали на Дэйва быстрый взгляд. Но большинство людей, как это часто бывает, торопливо пробегали мимо бедняги. То ли они не замечали Дэйва, то ли их абсолютно не волновало его жалкое положение: подумаешь, еще один бродяга в таком районе. Так думали многие, но только не Абдул Уоткинс.
Абдул дожидался возвращения Дэйва в обычном, без эмблемы телекомпании, фургоне и на сей раз без камеры и прочего оборудования. Первой его задачей было обследование района перед приездом команды операторов, а второй, поскольку судьба не обделила его физической силой, прикрытие Дэйва.
Дэйв отправился на разведку не с пустыми руками. В его пояс была вмонтирована неприметная кнопочка — на случай, если он угодит в ситуацию, реально угрожающую его жизни. Кнопку он так и не нажал, но весь его вид свидетельствовал, что свою миссию он с треском провалил.
Выскочив из фургона, Абдул торопливо подошел к Дэйву, гадая, действительно ли дела у напарника так плохи. Кровь текла сильно, к тому же Дэйв слегка прихрамывал.
Дэйв заметил Абдула и пошел ему навстречу, но, поравнявшись, не остановился.
— Встретимся на другой стороне квартала, — бросил он на ходу.
Озадаченный Абдул сел в фургон. Когда он обогнул квартал, Дэйв уже поджидал его. Он успел остановить кровотечение из носа и теперь быстро вскочил в подъехавшую машину.
— Схлопотал по фотографии?
— Еще как! Парни сказали, что им нужно немного крови. Мне и в голову не пришло, что им потребуется такое количество, да еще из носа. Наверное, кто-то из них меня узнал.
— А на что ты надеялся? Думал, они совсем не смотрят телевизор? Старые шмотки и фальшивая борода — плохая маскировка.
— Они бы меня все равно подловили, Абдул. Там у них есть тип, который прощупывает всех новичков, и он свое дело знает. Ни один непозитив не прошмыгнет.
— Да-аа… Будь на твоем месте кто другой, его бы просто попросили уйти. Я сам видел, как они заворачивали негативов: никого не вышвыривали. Что теперь намерен предпринять?
— Хороший вопрос. Понятия не имею. Я даже не знаю, стоит ли их банда моих жертв, но вот что я тебе скажу: организованности у них куда больше, чем можно ждать от простых бродяг, и дисциплинка такая, какую не всякий обалдуй вынесет. И готов поспорить, что полных обалдуев среди них нет.
Расклад такой. Внедриться к ним можно, только послав настоящего позитива, либо подделав тест Элбана.
— Второй вариант невозможен, — прокомментировал Абдул, — а первый глуп.
Вид у него был угрюмый.
По всей видимости, второй вариант был невозможен. Так сказала Кейл Элбан, когда Дэйв и Тайри явились к ней в Торонтский университет, где она теперь работала. В белом лабораторном халате и очках в золотой оправе, сменивших контактные линзы, она совсем не походила на прежнюю Кейл. Настоящая ученая дама! Однако ее решение остаться в Канаде основывалось не только на желании продолжать исследования, а вытекало из вполне реального страха перед администрацией Киннея.
— Еще ничего не закончилось, ребята, — заявила она. — Ждите продолжения. Думаю, худшее впереди. Так что я могу для вас сделать?
— Кейл, быть может, мои слова прозвучат глупо, но у меня есть очень веская причина. Ты можешь подделать положительный результат теста?
На лице Кейл расцвело изумление.
— То есть, чтобы кто-то смог прикинуться позитивом?
— Мы хотим большего. Я имел в виду настоящую подделку — чтобы после тестирования в крови человека нашли фермент.
— Думаю, это невозможно. Мы не выделяем фермент в чистом виде — разве что в ничтожных количествах, — к тому же не знаем, в какой части организма он вырабатывается. Но даже выделенный фермент на воздухе быстро разлагается. Пока что нам удалось лишь повысить точность методики тестирования — ведь концентрация фермента в крови ничтожна. Но зачем вам это нужно? Разве мало вокруг позитивов?