— Надеюсь, это получается у меня быстрее, чем вам кажется, — возразил я. — Вам не приходило в голову, что даже для лепешки может существовать предел грузоподъемности?
— Отчего же, приходило. Это еще одна причина, по которой я хочу забрать с собой всю колонию. Если они смогут перетащить «Мир свободы», значит, предел еще далеко не достигнут.
Пробежавший по комнате сквозняк предупредил о скором появлении нового гостя. Чен обернулась и опустила руку, пряча пистолет за спиной. Я напрягся, мысленно прикинув расстояние до ее пистолета и имеющиеся в моем распоряжении шансы обезвредить ее. Шансы были так себе.
— Не надо, Джейк, — шепнула Ронда мне на ухо, цепляясь за мою руку. — Заряд смертельный.
— Привет всем! — сказал Билко, вваливаясь в королевскую приемную. Он, кажется, был один; не успел я заглянуть ему за спину, как двери опять захлопнулись.
— Извини за опоздание, Джейк, — пробормотал он. — Игра получилась длиннее, чем я ожидал…
Тут он заметил пистолет в руке Чен.
— Спокойно, Хобсон. Можешь расслабиться. Меня зовут Андрула Чен. Я член семейства Чен-Меллис, моя цель — вернуть эту колонию обратно в Пространство. К сожалению, мне препятствуют местные власти, поэтому я нуждаюсь в твоей помощи.
— Разумеется, — проговорил Билко, недоуменно поглядывая на нашу компанию. — Джейк?
— Капитан Смит запросил больше, чем стоит его содействие, — сказала Чен. — Десять миллионов нойе-марок! Я же смогла предложить только пять.
Она уставилась на меня, словно приглашая ей возразить. Однако пистолет не последовал за взглядом: он, как был, так и остался направленным на Ронду. Я промолчал.
Мой помощник удивленно хмыкнул.
— Тебе показалось, что пять миллионов это мало? Удивительно! Что ж, мисс Чен, я с вами. Какие будут указания?
— Проложить курс на Ангорски, — ответила она. — Сумеете?
— Легко. — Он огляделся и шагнул к столу. — Для этого мне понадобится компьютер — он наверняка здесь найдется.
Сьюзен ахнула. Это не ускользнуло от Чен.
— Минутку! — Она подозрительно взглянула на Сьюзен. — В чем, собственно, дело?
Сьюзен вобрала голову в плечи.
— Не понимаю…
— Что там, на столе?
— Ничего, — пролепетала Сьюзен. — Что там может быть?
— В самом деле, что? — Билко сделал еще один шаг в направлении стола. — Наверное, компьютер находится в одном из ящиков?
— Отойди оттуда! — приказала Чен, поворачиваясь к нему. — Я сказала: отойди!
— Пожалуйста! — Билко повиновался и миролюбиво показал пустые ладони. — В чем дело-то?
— Мне подозрительна твоя готовность к сотрудничеству. Возможно, в вашей со Смитом шутке больше смысла, чем он признался. Отойди! Я сама найду компьютер.
— Как прикажете.
Билко пожал плечами и отошел. Чен обошла стол, стараясь держать всех нас в поле зрения. Выдвинув кресло, она нагнулась, чтобы открыть один из ящиков…
Толстые стеклянные панели были настолько прозрачными и выдвинулись так стремительно, что уловить это было невозможно. Происходящее обратило на себя внимание только шумом. Панели вылетели из потайных щелей в полу и вонзились в потолок, превратив пространство вокруг стола в закупоренную келью-аквариум.
Шум поглотил ругательства Чен — я уверен, что она не могла не выругаться, — а также звук произведенного ею выстрела. Она ловко отскочила, уклонившись от игл, отрикошетивших от стекла. В стене позади стола чудесным образом распахнулась дверь. Вбежавший гвардеец швырнул Чен на стекло. Второму и-третьему охраннику, присоединившимся к первому, уже не осталось работы: Чен была выведена из игры.
— Не трогайте арестованную! — крикнул Питер. Все мы вскочили, хотя лично я не помню, как оказался на ногах. — Отведите даму в камеру.
— Но сперва тщательно обыщите, — посоветовала Сьюзен.
Гвардейцы уволокли сопротивляющуюся Чен. Питер вспомнил обо мне.
— Спасибо, — тихо сказал он. — Не понимаю, как вам это удалось, но мы ваши должники.
— Все очень просто, — пояснил Билко. — Когда Джейк просит меня позвать полицию, я так и поступаю. Когда-то, помнится, я назвал копов валетами… Впрочем, это отдельная история. — Он оглянулся на шум. Стеклянные панели снова ушли в пол. — Теперь, когда все кончилось, может, кто-нибудь мне объяснит, ради чего я лишился пяти миллионов нойе-марок?
— Ты стал свидетелем крупнейшей в истории попытки угона, — ответил я. — К сожалению, она еще далеко не закончилась.
— Вы действительно опасаетесь, что за госпожой Чен примчатся ее люди? — спросила Сьюзен.
— Если бы! Все еще хуже. Смешно предполагать, что она действовала в одиночку. Семейка Чен-Меллис не так глупа и бесшабашна, чтобы пустить все на самотек. Помяните мое слово, не пройдет и двух-трех дней, как они нагрянут.
— Минуточку, — вмешался Билко. — Если ее сообщники уже близко, почему она их не дождалась? Зачем было лететь сюда с нами?
— Потому что «Мир свободы» ищут многие. Тот, кто попадает сюда первым, делает самую выгодную заявку. Очень возможно, что громкоговорители, которые она расставила по колонии, — на самом деле записывающие устройства, как она говорила сначала, и она с их помощью застолбила свое пребывание на астероиде.
— В таком случае, непонятно, почему она не дождалась своих, а поторопилась открыться нам, — проговорил Питер, полный недоумения. — Зачем было так рисковать?
— Гордыня, — предположила Ронда. — Дамочка желала собственноручно передать вас подоспевшим сообщникам.
— Еще один вариант: желание самой распорядиться лепешками, которые перенесли бы вас назад, — вставил Билко. — Не исключено, что между нею и другими членами семейства существует соперничество. Недаром поговаривают о внутренних сварах в Десяти Семействах. Если бы она вернула «Мир свободы» на Ангорски, это стало бы ее личной победой.
— Какое значение имеют все эти причины и мотивировки? — прервал я спорящих. — Куда важнее другое: нас ждут новые неприятности.
— Я не могу допустить, чтобы мой народ был обращен в рабство, капитан, — тихо проговорил Питер. — Если до этого дойдет, мы примем бой.
— Лучше постараемся найти третий путь, — возразил я. — Расскажите-ка о лепешках, летающих вокруг вашей колонии, тех, что отпугивают остальных. Это что, хищная разновидность?
Мои слова вызвали у Питера грустную улыбку.
— Ну что вы… Скорее, это самые старые Звездные Духи. Те, кому остаются считанные недели до смерти.
Я поежился. Я знал, конечно, что все живые существа смертны; более того, по пути на астероид у нас, помнится, уже произошел спор: не попадают ли лепешки, охватывающие наш корабль, на зуб другим. Однако мысль о стае стареющих лепешек, покорно ожидающих кончины, оказалась почему-то еще неприятнее. Возможно, то была обычная грусть при расставании с волшебством; возможно, сострадание к умирающему домашнему любимцу.
— Подобно всем остальным Звездным Духам, они любят музыку, — тихо продолжил Питер. — Но их любимые мелодии — особенные; только мы умеем их сочинять. В этом и заключается смысл музыки, которая звучит в колонии.
Внезапно я ощутил на себе взгляд Сьюзен. Она улыбалась.
— Одна из них помнит вас, капитан. Говорит, что когда-то, довольно давно, помогла вам совершить полет.
Мне стало не по себе.
— Они проникают в наши мысли? — осторожно осведомился я. — Неужели им понятно не только то, что происходит в душе ответственного за музыку, но и у всех остальных?
— Нет, такое им недоступно, капитан, — заверил меня Питер. —
Духи не могут проникать даже в наши мысли, хотя мы к ним ближе, чем любые другие люди. Они просто узнают вас по контурам вашего сознания, подобно тому, как вы распознаете их с помощью спектрального анализа.
— Понятно, — прошептал я. Аналогия с домашним любимцем возникла снова. Только на этот раз уже трудно было разобрать, кто чей хозяин. — А почему они разгоняют остальные лепешки?
— Они их не разгоняют, — ответила Сьюзен. — Те сами держатся в стороне — из уважения к умирающим.