Выбрать главу

Если, конечно, миру было отпущено просуществовать этот срок.

Глава 7

Часы показывали полночь. Пятеро техников все еще трудились, хотя Гарвуд объявил перерыв.

— Окончательную сборку и проверку мы проведем завтра, — напомнил он бригаде. — Не хочу, чтобы вы заснули с вольтметрами в руках.

— Вы действительно считаете, что мы можем уснуть? — недоверчиво проворчал один из техников.

— Я, по крайней мере, не выдержал бы, — ответил Гарвуд и кивнул на дверь. — Выметайтесь! Увидимся завтра в восемь утра. Приятных сновидении!

Глядя, как неохотно мастера выкладывают на сборочный стол инструменты, он понял, что им действительно не сомкнуть глаз: грандиозный замысел был близок к завершению. Но, к счастью, они привыкли подчиняться приказам: в любом обычном институте на его предложение просто махнули бы рукой.

Гарвуд остался один.

Со вздохом заперев одну за другой несколько дверей, он вернулся под огромный купол, где громоздилась чудовищная конструкция. Здесь же, на сборочной площадке, стояла его койка. У него слипались глаза, но он, борясь с усталостью, вооружился набором отверток, забрался на сборочный стол и сел на место пилота.

Через четверть часа он завершил работу.

Гарвуд тупо уставился на индикаторную панель. Споры с Сандерсом, бессонные ночи, тревоги — все позади. Его жизнь пущена под откос, зато он добился своего: создал машину времени.

Он спустился вниз, перебрался за письменный стол, заваленный бумагами, и лихорадочно принялся швырять их в мусорную корзину. Очистив стол, он прикрутил корзину проволокой к спинке пилотского места; там еще осталось место для чемоданчика и рюкзака с сухим пайком и аптечкой. Вскоре и они оказались «принайтованы» к спинке кресла.

Наконец он включил все три видеокамеры, расставленные на треногах вокруг машины. Теперь все было готово.

И тут раздался тихий стук в дверь.

Он испуганно оглянулся. Это мог быть только Сандерс, которому всегда хотелось знать о результатах каждого рабочего дня. Если он заметит, что камеры работают, и догадается, что это означает…

Двери распахнулись, и перед Гарвудом предстал майор Дэвидсон.

Гарвуд почувствовал облегчение, но через секунду его прошиб холодный пот. Как же так, ведь Гарвуд распорядился, чтобы Дэвидсона не допускали в эту часть комплекса…

— Майор? — выговорил он. Голос дрогнул. — Не поздновато ли?

Дэвидсон закрыл дверь, не сводя глаз с Гарвуда.

— Надеюсь, что я не опоздал. Итак, это машина времени?

Гарвуд промолчал.

— Надо же, все-таки у вас получилось, — бесстрастно заметил Дэвидсон.

В комнате повисла тишина.

— А я вас недооценил, — произнес наконец Дэвидсон. Гарвуд уловил в его тоне не столько возмущение, сколько печаль. — Вы болтали об ответственности перед человечеством, и я поверил. Выходит, напрасно.

— А вы? — тихо спросил Гарвуд. Его уже начал покидать страх. Раз Дэвидсон склонен разговаривать, то, возможно, сумеет его выслушать. — Подумайте о последствиях своих действий. Вы нарушили все предписания, вы проникли сюда. И собираетесь меня убить. На что вы рассчитываете после этого?

Лицо Дэвидсона превратилось в маску.

— В отличие от вас, док, мои понятия об ответственности не сводятся к болтовне.

Гарвуд помимо воли улыбнулся.

— Знаете, майор, я рад, что вы пришли. Я снова начинаю надеяться на лучшее, когда вижу, что даже среди поколения «А мне какое дело?» есть люди, для которых существуют не только их собственные шкурные интересы.

Дэвидсон презрительно фыркнул.

— Напоминаю вам, док, что уже внимал вашим монологам, пронизанным благородством. Больше я их слушать не желаю.

— А вы все-таки прислушайтесь.

— К чему? — недоуменно спросил Дэвидсон.

— К тишине.

— К чему?.. — До него уже начала доходить суть происходящего. — Действительно, совершенно тихо! — Он произнес это почти шепотом, словно не хотел нарушить тишину, от которой на «Бэкдроп» успели отвыкнуть. Его взгляд остановился на машине.

— Где же «эффект Гарвуда»? Вам удалось его победить?

Гарвуд покачал головой.

— Не совсем. Но теперь я лучше понимаю его природу. — Он обвел жестом сборочную площадку. — Проблема заключается в том, что я не вовремя родился. Появись я на свет лет сто назад, человечество просто не сумело бы найти практическое применение моим математическим выкладкам. Напротив, лет через сто у него хватило бы сил, чтобы разработать безопасный метод путешествия во времени. Мои уравнения могут быть видоизменены — с учетом развития физики и математики.

— Но ведь они и сейчас работают, — возразил Дэвидсон.

— Да нет же, они работают только на поражение! Разве вы не заметили, как тяжело было собирать модули для этой машины?

— Нельзя не заметить, — согласился Дэвидсон. — Но если разваливались сами модули…

— …то как мне удалось собрать действующий агрегат? — Гарвуд похлопал свое детище по сверкающему боку. — Если честно: я всех обманул. А научили меня вы.

— Я? — ошеломленно переспросил Дэвидсон.

— Да. Всего одним саркастическим замечанием, сорвавшимся с ваших уст в моей квартире в Шампейне. Ответьте, в чем главная опасность «эффекта Гарвуда»?

Дэвидсон не торопился с ответом, подозревая ловушку.

— Вы сами мне сказали, что она — в возможности безответственного использования путешествия во времени для изменения прошлого. — Он вскинул голову: его посетила невероятная догадка. — Вы хотите сказать…

— Именно! Прошлое не изменится, если машина способна перебросить меня только в будущее!

Дэвидсон недоверчиво уставился на машину.

— Как вам это удалось?

— Повторяю, идея принадлежит вам. Помните, я боялся возвращаться самолетом, и вы пригрозили установить под моим креслом мину, чтобы я не выжил в катастрофе? — Он указал Вверх. — Видите кресло? Под ним укреплены три емкости с ацетиленом, чтобы испепелить пилота и саму машину, если будет включен «задний ход».

Дэвидсон долго разглядывал конструкцию: кажется, Гарвуд не лгал.

— Такой простой способ?

— Представьте себе! Пока я не установил «мину», мы ничего не могли поделать с модулями: они рассыпались у нас в руках. Зато после этого все пришло в норму. Думаю, если отсоединить систему — я называю ее «камикадзе», — машина рассыплется у вас на глазах.

Дэвидсон кивнул.

— С машиной все более или менее ясно. Но я еще не понял, почему исчез ваш собственный «эффект Гарвуда».

— Вам действительно хочется это знать? — спросил Гарвуд.

— Вы не ведаете, как это сработает, — заметил майор. — Откуда вам известно, какие побочные эффекты последуют?

Эта мысль беспокоила и самого Гарвуда.

— В конечном итоге, это не так важно. Ведь я покидаю «Бэкдроп» раз и навсегда. Уравнения я забираю с собой. — Он указал на мусорную корзину за спинкой кресла. — Пусть Сандерс и его команда трудятся хоть до Второго Пришествия — им все равно не удастся их воспроизвести.

— Им известно, как сделать модули для машины, — возразил Дэвидсон.

— Только второстепенные. Главные модули я делал самостоятельно. Вся документация исчезнет вместе со мной. Но даже если они, покопавшись в компьютерах и сопоставив разрозненные данные, сумеют восстановить мои уравнения, все равно машину времени не создать. «Эффект Гарвуда» будет работать против нее.

— Гарвуд обвел глазами видеокамеры, бесшумно записывающие происходящее. — Слышите меня, Сандерс? Бросьте это дело! Сначала выведите уравнения, обеспечивающие безопасное путешествие во времени! В противном случае вы напрасно потратите время и деньги.

Он сел в кресло.

— Что ж, майор, настало время прощаться. Я рад нашему знакомству.

— Бросьте, док, — отозвался Дэвидсон. — Желаю вам удачи.

— Спасибо. — Гарвуд стал нажимать многочисленные кнопки, потом, чувствуя, как вибрирует машина, и вслушиваясь в мерный гул, потянулся к главной красной клавише.