— Ну… у меня нет такой духовной силы, как у моих родителей, но я верую в Господа.
Я прикусил губу и опустил руку на тощенькое плечо малыша.
— Жаль, что твои родители и старейшины не видят тебя. Думаю, они гордились бы тобой и в конце концов поняли…
Но тут я осекся, поморгал и явственно услышал, как щелкнули мои истерзанные мозги, которые наконец осенила самая блестящая, самая гениальная идея за все время моего существования. Челюсть моя отвисла, и до ушей вдруг донесся ликующий смешок. Мой смешок.
— Джон, — встревожился Тим, — с тобой все в порядке?
Я потряс головой и ухмыльнулся:
— Кажется, не только со мной!
Мы с мисс Олдейб сопровождали Тима, летевшего на всех парах к самому низкому уровню Идена. Она без особого труда поспевала за ним, и не схвати меня за шиворот раза три-четыре, я наверняка врезался бы в парочку стен. Моя лунная погоня выглядела жальче некуда, тут двух мнений быть не может.
Он завел нас в самую глубину подсобных тоннелей под жилой и фермерской зоной Идена и остановился у двери с табличкой:
СТОП! ВЫСОКОЕ НАПРЯЖЕНИЕ.
Ниже висела другая.
ВХОДА НЕТ. ОПАСНОСТЬ. ЗУС РЕЙС!
— Так вот она, твоя берлога, — догадался я, изумленно покачивая головой, пока парнишка ловко нажимал комбинацию кнопок на кодовом замке. Весьма сомнительно, чтобы кто-то из лунаритовской братии знал, что «Зус Рейс» — всего лишь малоизвестная группа, игравшая в стиле «сэмбоп» еще в те времена, когда я интересовался подобными вещами.
— Ага. Нужно ведь где-то прятаться время от времени.
— Еще бы, — отозвался я, вспомнив о своем ВиртЮ размером с кухонный чулан, о мирном утре, проведенном за ловлей виртуальной форели.
Дверь открылась, и нашим взорам предстало то, что вполне могло сойти за спальню подростка в любом месте мира, кроме религиозного поселения со строгими правилами. Повсюду горы хлама. Постеры. Плакаты. Технопроекты в стадии разработки. А в углу — старенькое, но ухоженное автоматизированное рабочее место с искусственным интеллектом, работающее по принципу когистики.
— Простите… — лепетал Тим, стараясь загородить своим тщедушным телом громадный, от пола до потолка, плакат порнозвезды Филомены Сун, той модели, изображение которой появилось на площади в пять квадратных километров. При этом ему удалось заслонить лишь трусики-бикини, не более того.
Мисс Олдейб, подняв брови, внимательно изучила сей шедевр.
— В жизни она выглядит лучше, — изрекла великанша наконец. — И ниже ростом.
Глаза Тима благоговейно распахнулись.
— Вы встречались с ней?
Но я не дал мисс Олдейб возможности ответить. Пусть я, как и всякий щуплый мужчина, обожаю пышных голеньких дамочек, но все же часики-то тикают!
— Потом, Тим. Сейчас главное — нарисовать граффити. Ты должен написать сообщение достаточно крупными буквами, чтобы нас увидели из космоса, вернее со станции Льюнула.
— В два счета!
Он подошел к рабочему месту и уселся.
— Говорите, что писать.
Я взглянул на мисс Олдейб. Та кивнула.
— В точности то, что я тебе скажу, — велела она. — Всего лишь буквы и цифры, но те, для кого они предназначены, поймут.
Он немного повозился с приборами и положил пальцы на клавиатуру.
— Готов.
— Начинаем. Первая буква С, двоеточие, потом GML. Двоеточие. Теперь VRE1, пробел, Т21Е, пробел, ЕА1. Все.
Парнишка перечитал записанное и спросил, насколько велики должны быть знаки.
— Как можно больше, если сумеешь сделать это быстро.
Тим задумчиво погладил себя по подбородку, размышляя над сказанным.
— Сто метров достаточно? Я могу выписать все печатными буквами за пять минут, если сниму блоки разбрызгивателя консерванта.
Мисс Олдейб уставилась в невидимую точку над нашими головами. Я украдкой рассматривал ее. Понятно, что она не та, за кого себя выдает. Вопрос в том, кто мисс Олдейб на самом деле. Оставалось надеяться, что я доживу до разгадки.
— Пожалуй, — протянула она наконец. — Обычный шрифт. Самый простой. Никакой вязи, завитушек и прочего дерьма.
— Будет сделано.
Парень вновь принялся за работу. Пальцы так и летали над клавишами. Представить невозможно, что он вытворял бы на новейшем оборудовании и «КвикЛинке». Мальчишка рожден для техники. Не для выращивания салата. Но стоит ли сейчас об этом думать? Главное — решить задачу, как выжить в этой заварухе.
— Что все это означает, Джинни? — осведомился я и только минуту спустя сообразил, что назвал ее по имени. Судя по легкой усмешке, она это отметила.
— VRE1 — срочный перехват космического корабля. Они найдут ближайший корабль, а именно, «Макдевитт», заблокируют бортовое управление и отошлют его сюда. Т21Е — террористическое нападение категории 21. Это когда берут заложников и закладывают взрывчатые вещества, чтобы скрыть содеянное. ЕА1 — просьба о немедленной помощи. Сейчас сюда прибудет оперативный отряд.
От моего внимания не ускользнуло, что она не объяснила значение букв GML, но я не стал допытываться, поскольку меня больше всего занимало сообщение об отзыве корабля.
— Хотите, чтобы «Макдевитт» снова произвел посадку… — пробормотал я. — Вы спятили! Там полно террористов!
— Признаю, это не самый блестящий план, — пожала она плечами.
— Слабо сказано…
Мис Олдейб многозначительно подняла палец.
— Но!
— Что «но»?
— Во-первых, это вернет нам Ли Хинмен. Во-вторых, корабль и их пассажиры окажутся прямо у шлюза.
— И чему это поможет? — безнадежно выдохнул я.
Мисс Олдейб одарила меня сияющей улыбкой.
— Думаю, когда эти ребята обнаружат, что их возвращают, они сделают все возможное, чтобы обезвредить бомбу. Иначе взорвутся вместе с нами. Не согласны?
Я развел руками.
— Мне бы следовало самому сообразить.
Но тут я вспомнил кое о чем еще.
— Все это прекрасно, но остается еще одна проблема.
— Какая именно, шериф?
— Когда Детвайлер и его люди поймут, что побег не удался, они придут в бешенство и сорвут злость на мирных людях. Не забудьте, эти парни вооружены!
Мисс Олдейб обняла меня за плечи.
— Шериф, вам нужно понять одну простую истину.
Я задохнулся. Находиться в такой близости от нее — все равно что пребывать рядом с бомбой. Чрезвычайно опасные флюиды, исходившие от этой женщины, действовали на нервы, хотя нужно признать: к бомбе я не испытывал столь яростного вожделения.
— Какую же? — прохрипел я.
— В любом плане бывают изъяны.
Джинни оставила меня переваривать это философское изречение и подошла к Тиму. На экране рассыпались крохотные, быстро двигавшиеся точки, которые постепенно складывались в буквы.
— Чертовски здорово, Тим, — одобрительно заметила она. — Я тоже слышала о той здоровенной дамочке, которую ты изобразил в чем мать родила. Расскажи, как ты это проделываешь.
Мальчик обернулся ко мне и дождался поощрительного кивка.
— Давай, сынок. Если это сработает, все будут благодарить тебя. Если же нет — никто не узнает.
— Ладно. Видите ли, Иден расположен в море, то есть в огромной чаше с пылью. Прибытие шаттла или любая деятельность на поверхности перемешивает пыль. Нам необходим солнечный свет, чтобы выращивать урожай и производить электричество, поэтому в большинстве мест работают стандартные смерчи Уинстеда, чтобы очищать купол и панели. Они сметают пыль посредством статического электричества.
— И сколько их тут? — спросила мисс Олдейб.
— Мы начали с пяти. Но я… как это сказать… убедил старейшин, что не мешает на всякий случай иметь несколько запасных. Поэтому они поручили мне приобрести еще десять, и я немного повозился с их моторами и системами наведения.
— Дай-ка и мне послушать, — прокряхтел я, направляясь к ним.
Раньше, сколько я ни допытывался, каким образом ему удается рисовать свои изображения, парень замыкался, как устрица в раковине. Теперь же я тихо радовался, что он не проговорился раньше, иначе мне бы пришлось пресечь это безобразие.