Второй фильм о «живых мертвецах» появился только десять лет спустя, в 1978-м. За это время в карьере Ромеро были и потери, и приобретения. В большой мейнстрим, где уже утвердились его сверстники (П.Богданович, Ф.-Ф.Коппола) и даже собратья по мистико-фантастическому жанру (Б.Де Палма, У.Фридкин), он так и не пробился. Попытка работать в жанре иронической мелодрамы («Всегда в наличии ванильное мороженое», 1972) успеха не принесла. Мистическая драма «Жена Джека» (история об увядающей домохозяйке, обретшей себя в культе «вуду») и фантастический триллер «Свихнувшиеся» (1973) были благожелательно встречены критикой, но также оказались за бортом кассового успеха. Кстати, сюжет «Свихнувшихся», где герои борются с распространением смертельного вируса и сами становятся его жертвой, впоследствии не раз и не два использовался в других, более известных фильмах (последний пример — «Эпидемия» В.Петерсена), но Ромеро относится к этому без ревности. По крайней мере, так он сказал на своей пресс-конференции в Турине.
Охотников поживиться идеями и приемами из «Ночи живых мертвецов» было еще больше, но все же право сделать первый сиквел этой шокирующей ленты получил сам режиссер. К тому времени его весьма ценными приобретениями стали продюсер Ричард Рубинштейн и мастер по спецэффектам Том Савини. Савини проявил себя незаурядным создателем «кровавой бутафории» в фильме «Мартин» — фантастической драме о молодом американце, который хочет избавиться от генетической склонности к вампиризму. Но любопытный фильм Ромеро вышел после «Экзорсиста» Фридкина и поэтому не стал сенсацией. Однако в «Рассвете живых мертвецов» — двухчасовой цветной картине с более весомым бюджетом (полтора миллиона долларов, а «Ночь…» стоила всего 114 тысяч) — Ромеро, Рубинштейн и Савини получили шанс «пойти со своей масти» — и взяли банк: кассовые сборы превысили 90 миллионов.
Вопреки обычной практике сиквелов, «Рассвет живых мертвецов» не только не уступил фильму-«пило-ту», но во многом превзошел его. Условно говоря, если в «Ночи…» зритель был свидетелем «ЧП районного масштаба», то в «Рассвете…» оно раздулось до размеров национальной катастрофы (не важно, что теперь зрителю так толком и не объясняли, из-за чего она произошла). Десятки и сотни ходячих трупов с землистыми лицами, чудовищными рваными ранами, обглоданными конечностями («дело рук» Савини!) брели по полям и дорогам Америки. Телевидение и армия только способствовали распространению всеобщего хаоса и паники. Четверка героев, в том числе чернокожий спецназовец (Кен Фори) и блондинка-телеведущая (Гэйлен Росс), явные «переселенцы» из первого фильма, пыталась совершить побег из эпицентра катастрофы на вертолете, но по всем законом антиутопии у них кончалось горючее, и они приземлялись на крыше огромного торгового комплекса. Этому многоэтажному «раю для потребителей» и предстояло сыграть роль одинокого форпоста, противостоящего нашествию мертвецов. Небольшой коттедж с примитивным подвалом из «Ночи…» не шел ни в какое сравнение с гипермаркетом, где в залах размером с футбольное поле, заполненных одеждой, мебелью, автомобилями, оружием, хозяйственной утварью и разнообразной снедью, герои могли не только устроить славную потасовку с мертвецами, но и сытно и комфортно существовать многие месяцы.
Перед выдумкой Ромеро-сценариста надо снять шляпу, правда, у нее оказался такой мощный потенциал, что в какой-то момент от «ствола» обычного фильма ужасов стал ветвиться более сильный побег социальной сатиры. Конечно, чуть ли не каждый эпизод фильма был построен по законам «саспенса» — нагнетания напряженности: мертвецы появлялись из самых неожиданных мест, липли к стеклянным стенам, толпами набрасывались на героев (одному даже пришлось ампутировать руку). Масла в огонь добавляло появление банды «диких ангелов» на мотоциклах, которые на поверку оказывались еще большим злом, чем живые покойники. Но к середине фильма на лице зрителя все чаще появляется ироническая улыбка. Во-первых, такую реакцию вызывала сама четверка осажденных, забывшая о страхе и в потребительском экстазе опустошавшая прилавки. Во-вторых, еще больший комический эффект порождало внедрение изувеченных ходячих трупов в кричаще-яркую, сияющую стихию потребления: мертвецы пытались взобраться по идущим вниз эскалаторам, стаскивали с вешалок модные шмотки, сталкивались нос к носу с такими же «деревянными» и бесчувственными манекенами. Ромеро, однако, и этого показалось мало — он пустил в фонограмме издевательски-ироническую музыку, после чего фильм приобрел стилистику трагифарсов Кубрика или Бунюэля.
В Турине, встретившись с режиссером на презентации книги о его творчестве (в Италии о кинофантастике пишут на удивление много), я попросил рассказать поподробнее, как родилась эта блестящая аллегория «мертвого потребления», «потребительского ада». К моему удивлению, Ромеро вежливо улыбнулся и фактически ушел от ответа: «Я не думал ни о каких аллегориях. Мне и Дарио Ардженто (соавтору сценария — Д.К.) показалось занятным, если столкновение с мертвецами произойдет в огромном магазине, где можно использовать много всяких вещей. Мы снимали в настоящем торговом центре, в Пенсильвании, и в основном все рождалось прямо на съемках, как импровизация».
В 80-е годы, когда жернова постмодернизма перемололи зерна социально-ангажированного кино в жанровую «муку», фильмы Ромеро не стали исключением. «Жуткое шоу» (1982) — это чистая пародия на комиксы-«страшилки», с черным юмором в духе «Монти Пайтона», причем снятая по сценарию Стивена Кинга. Некоторые новеллы этого фильма-сборника действительно забавляют. Например, в одной из них («Одинокая смерть Джоди Берилла») главную роль играет сам С.Кинг, по ходу дела покрывающийся буйной растительностью космического происхождения. Другие не кажутся ни смешными, ни страшными, однако важно, что стиль и формат таких новелл стал основой для «Баек из склепа» — популярного телесериала, исполнительным продюсером которого в 1984 и стал Ромеро.
Нельзя, впрочем, сказать, что как сценарист и режиссер он опускается до уровня имитатора и пародиста. В «Рыцарях на колесах» (1981) Ромеро решается на довольно рискованный шаг, объединяя в одном сюжете романтическую мелодраму и трюковой мотоциклетный «фильм действия». Историю о мотоциклетном цирке, артисты которого наряжаются в средневековые доспехи и устраивают в современной Америке турниры в духе короля Артура, по форме нельзя считать фантастикой, но по сути это такая же фантазия на тему экстремального спорта будущего, как и «Роллербол» Н.Джисона, только гораздо более светлая и романтичная.
А вскоре настал черед и для нового сиквела «Мертвецов». Понимая, что игра по правилам сиквела требует буквального повторения всех удачно найденных героев, приемов и ситуаций, Ромеро снова вывел на авансцену элегантную блондинку (теперь это была ученая-биолог, которую сыграла актриса Лори Кардилл) и ее чернокожего защитника (пилот-вертолетчик — Терри Александер). Савини не пожалел латекса и пищевых красителей, чтобы даже самый дальний участник массовки выглядел настоящим трупом. Последним оплотом живых в борьбе с ходячими мертвецами стали гигантские катакомбы — бункер Пентагона, построенный на случай ядерной катастрофы.
Осада этого подземного убежища выглядела бы полным подобием заурядной компьютерной игры, если бы Ромеро не усложнил интригу, введя в сюжет нового героя — «безумного профессора» доктора Логана (Р.Либерти). Действуя в традициях исконной голливудской кинофантастики, Логан начинал серию экспериментов над захваченными в плен зомби и доказывал, что кровожадного каннибала можно «перековать» в послушный и не агрессивный живой труп. Эпизоды этой «перековки», когда похожего на питекантропа мертвого сержанта американской армии «доводят до ума», активизируя его интеллект и память с помощью «игрушек» — телефона, аудиоплейера и даже пистолета — пожалуй, лучшие в картине.