Я быстренько оплатила покупки и, толкая впереди себя тележку, быстро пошла к месту парковки, то и дело срываясь на бег. Бобби сидел в машине, уставившись в окно. Увидев меня, он провел рукавом по лицу и отвернулся. Плакал…
Как бы я хотела выбросить проклятую бутылку, но она нужна для занятий. В конце концов, этот Сержант — всего-навсего голограмма. Сынишку расстроил отец. Вернее, его отсутствие.
Пришло время посмотреть в лицо фактам: действительно появились такие мальчишечьи проблемы, которыми нельзя поделиться с матерью. Сыну нужен друг — пример для подражания, у которого можно поучиться, которому можно доверять. На роль мужчины я не гожусь. Да и среди моих друзей ни один не был достаточно хорош на роль отца. Подумать бы об этом до рождения малышей!
Годился ли Роб на роль отца? — спросите вы. Нет. И не пытался. Он жил в 15 минутах ходьбы от нас со своей очередной девкой по прозвищу Эшли и ни разу даже не позвонил Бобби за эти годы.
Я подумывала связаться с организацией «Старший брат», но все откладывала — боялась, что они пришлют какого-нибудь мерзавца, какие то и дело попадались на моем пути. Но, видимо, больше откладывать было нельзя, и я отпросилась с работы пораньше, чтобы позвонить «Брату» в относительной приватности из дома.
Открыв входную дверь, я вступила в блаженную тишину, нарушаемую разве что едва слышными звуками радио из комнаты Терезы да приветствием сына. Я кинула куртку на спинку старого кресла-качал-ки и замерла в благоговении. Вокруг было ЧИСТО. Ну, относительно чисто — несколько несмываемых жирных пятен от спагетти на диване не в счет. Зато все игрушки убраны в ящики, книги расставлены по полкам, на телевизоре и комоде ни пылинки, ковер тщательно вычищен пылесосом.
Бобби застенчиво улыбался из-за ровной колонны учебников на столе.
— Привет, мам.
Я по-театральному широко обвела рукой комнату:
— И это все сделал ты?
— Ну да, — он обеспокоенно приподнялся на стуле. — Я что-то пропустил?
— Нет-нет, милый, все замечательно, — я была готова заплакать от гордости и умиления, но справилась с собой и спросила: — А по какому поводу?
— Ни по какому. Просто ты очень много работаешь… и все…
Я смогла изобразить лишь идиотскую улыбку. Замечательный, неожиданный, волшебный подарок от мальчика, который вечно валялся на полу перед телевизором. Может, не все так плохо? Может, он еще вырастет нормальным и без отца? И мое намерение позвонить «Старшему брату» благополучно испарилось.
— А еще я убрался в ванной и на кухне.
Нет слов. Единственное, что пришло в мою родительскую голову, это наставительная проповедь:
— Ах, милый, ты должен соблюдать осторожность с чистящими средствами, они могут быть опасными…
— Все нормально, мам, я выиграл конкурс.
— Какой?
— «День безопасности». Я задал лучшие вопросы Сержанту Сияние, и он мне столько всего объяснил, про все виды чистящих средств и вообще… Он и правда крутой клипарь!
Я села рядышком с Бобби:
— Убраться в квартире — тоже его идея?
— Ну, он сказал: «Мы все солдаты в войне против грязи»… — сын попытался изобразить глубокий бас Сержанта.
Я рассмеялась и сжала сына в объятиях.
Он отстранился и вновь склонился над учебниками. Я загляделась на нежные, красивые волосы, пухлые детские щечки, на которых вот-вот проступит взрослая грубоватая угловатость. Сержант Сияние. Вот оно — мужское влияние.
Не смеши народ, Бетти, одернула я себя. Но в глубине души поселилось беспокойство.
— Эй, малыш! — задорно предложила я. — Поглядим киношку вечерком?
— Нет, спасибо, — покачал головой ребенок, не поднимая глаз от учебника.
Неудивительно: с тех пор как антинасильственная кампания ввела свой режим на телевидении, студии не слишком стремились искать неприятности на свою голову. Но обычно Бобби хоть как-то оживлялся, пока мы не убеждались, что «ящик» ничего стоящего не показывает.
— Может, сыграем в «Биоварианты»? — снова попыталась я заинтересовать сына.
— Мам, — он глянул на меня ясными глазами, — я же занимаюсь. Может, после ужина?
— После ужина… Ладно, тогда я лучше приготовлю этот самый ужин. — И я ретировалась на кухню.
Кухня блестела и сверкала. Бобби вымыл пол с порошком. Конечно, помещение невелико, но так тщательно я не мыла пол, наверное, с прошлого года.
Я решила, что мой мальчик заслужил награду, и достала из заморозки ватрушки «Сюзи Мэй». Тут же появилась болтушка Сюзи со своими «скажу-тебе-по-секрету». Я старалась не обращать на нее внимания. Сюзи Мэй сует свой нос во все дыры. Пришлось смириться с тяжкой долей и готовить ужин, слушая разглагольствования глупой тетки о прическах, косметике и колготках.
— Между прочим, — вдруг проникновенно проговорила она, — я хотела бы сказать тебе одну очень важную вещь. Совсем неплохо, если ты об этом подумаешь, когда в следующий раз пойдешь в магазин.
Я перестала резать овощи и уставилась на парящую над столом фигурку. Добрая улыбка старой подружки, нежные ямочки на щеках…
— А ты знаешь, что компания «Проктор и Гембл» по-прежнему проводит эксперименты на животных?..
Я тут же выбросила коробку в помойку.
Все шло своим чередом. Бобби ходил в школу, Тереза часами играла с подружками, не пытаясь постоянно висеть у меня на шее, а квартира сияла чистотой. Еще Бобби занялся тяжелой атлетикой, а Тереза почему-то стала воротить нос от мороженого. Странно, но не смертельно.
Казалось, у детей все в порядке, и даже без каких-либо усилий с моей стороны. Чем плохо? Меня подобное вполне устраивает. Скажете: я плохая мать — не стану спорить.
Тревожный звоночек наконец прозвенел. Примерно через месяц после того чудесного события я заглянула к Бобби в комнату за еженедельной порцией грязного белья. С тех пор как он стал содержать комнату (да и всю квартиру) в идеальном порядке, ничего не надо было искать, но я давненько не видела синей рубашки, которую купила ему по случаю какого-то футбольного торжества. Она вполне может валяться под кроватью.
Рубашки там не оказалось, зато я нашла массу бутылок с Сержантом Сияние, выстроенных аккуратной пирамидой. Я вытянула одну и потрясла. Голограмма не появилась. Батарейка села.
С бутылкой в руке я опустилась на коврик возле кровати. Вот оно: ребенок тратит свои карманные деньги на чистящие средства, чтобы только поговорить. Стыд окатил меня с ног до головы, словно грязной водой. Я взяла несколько бутылок из-под кровати и принесла в гостиную.
Мой мальчик поднял глаза от учебника и побледнел. Тереза пила чай и болтала со своей голограммкой Присси об одежде и косметике, но, взглянув на нас с Бобби, смолкла.
— Извини, милый, — я не могла выразить словами свое сожаление и попыталась оправдаться: — Я совсем не собиралась лезть в твои дела, просто искала синюю футбольную рубашку…
Бобби судорожно вздохнул и опустил глаза на уравнения в учебнике. Кучи «иксов» и «игреков». Помню, помню…
— Все в порядке, мам. Наверное, я оставил ее у Тода.
— Бобби, — вырвалось у меня, — завтра я позвоню в «Старший брат».
— Не надо, мам! — Бобби схватил меня за руку. Он стал гораздо сильнее, и все бутылки разлетелись по столу.
— Но почему? — Я прилагала огромные усилия, чтобы мой голос звучал спокойно и твердо. — Надо найти кого-нибудь, с кем бы ты мог поговорить.
— У меня есть с кем поговорить. — Сын смотрел на меня прищуренными глазами, сжав губы в ниточку.
Я увидела его взрослым. Он очень походил на Роба.
— Но ты говоришь с голограммой.
— Да, и это самый лучший собеседник! Лучше, чем кто-нибудь из людей!
Я опешила.
— Ну, — прошептала я, пытаясь скрыть обиду. — Тогда хотя бы не трать свои карманные деньги. Когда понадобится новый флакон, скажи мне.
Я собрала бутылки со стола и ушла. В комнате Бобби я села возле его кровати и вытащила всю пирамиду на свет Божий. Встряхивая флаконы один за другим, я нашла наконец Сержанта.