— Ночью выглядит, наверное, очень эффектно, — помолчав, сказал он.
— Угу! И когда я уйду, это будет ночью. Я стану кометой, погребальным костром валькирии. И чувство вины будет полностью выжжено из меня.
— Ты говоришь так, словно ждешь этого…
— Вот именно! — она засмеялась. — Эдак через тысячу лет. Предвкушение поддерживает меня. Ну, а мы уже на высоте тридцати километров, и пора чуточку притормозить. Подайся немного назад, задери нос. Нам остается еще тысяча километров. Хорошо. Еще чуточку. Вот так.
— Оптимальный путь планирования? — спросил он. Он знал, что она подключена к станционному компьютеру, и у нее все рассчитано. Но ему хотелось удостовериться. Океан под ним был очень большим и синим.
— Вроде бы все в ажуре, — откликнулась она. — По-моему, порядок.
— Какой у этой штуковины радиус дальности? — поинтересовался он.
— Радиус дальности? — она засмеялась. — Просто летим, насколько получится. Я еще никогда не пробовала добраться до Беты Регио с лифтовой станции.
Ему стало не по себе.
— А что говорят кибы?
— Пойми, Бик, мы можем полагаться только на себя. Эти передатчики рассчитаны на короткие расстояния, если, конечно, мы не настроены на большую направленную антенну и не говорим на заданной частоте. Только наше собственное чутье, в этом вся соль. К тому же последние две-три сотни километров зависят от воздушных течений, а это вопрос погоды. Заранее ничего не угадаешь… Эй, осторожнее! Ты смещаешь свой центр тяжести. Продвинься снова вперед чуть-чуть и замри. За положением тела нужно следить все время.
Бик снова поймал Сувон в поле зрения и постарался больше ее не терять.
Фантазии о том, чтобы броситься в небытие, прочно забыты. Сейчас он был очень, очень напуган. И радостно возбужден — наконец он понял, почему этот спорт привлекает людей. Бороться с реальной опасностью с помощью собственных мышц, рефлексов и мозга, не полагаясь на кибов… О, это великолепное чувство! Если уцелеешь.
— Бик, тебе знаком сукин сын по имени Деккер Брант?
Бика пробрала дрожь.
— Еще бы! Он адвокат космического кузнечика, который отобрал у меня Кэри — мою бывшую жену. У Бранта дьявольские связи, а меня он считает чудовищем. И твердо решил, что Бикки я не получу. А откуда ты его знаешь?
— Едва я ввела твое имя в компьютер, как мне начали задавать вопросы. Некто Брант. По-моему, он не хочет, чтобы ты добрался до поверхности. Высказал мнение, что я слишком уж утруждаюсь из-за тебя. Ты говоришь, что, когда решил отправиться сюда, у тебя возникли проблемы с транспортом?
«Ну, конечно же!» — подумал Бик.
— Да. А что он предложил?
— Намекнул, что может быть мне полезен… правда, обиняками, так что передать его кибам я не могла… но намекнул достаточно ясно. Послушай, здесь замешаны деньги?
Судя по ее голосу, она разделяла презрение Бика к деньгам. Благодаря заводам и фабрикам, обслуживаемым роботами по всей Солнечной системе, производимые товары были бесплатными. Деньги, казалось ему, остались игрушками людей, которые жаждали того, без чего можно было обойтись. Но таких было очень много.
— Кэри нравилось иметь деньги. Для нее это было игрой… но, мне кажется, именно так она познакомилась с Тором.
Аэроплан Бика завибрировал и загудел — под стать его настроению.
— Что это?
— Проходим звуковой порог. Просто оставайся пока в центральной позиции. Ты вполне стабилен. Бик, и ты терпел все это?
Он понял, что она подразумевает обмены Кэри.
— Она ведь не была моей собственностью. Я часто подолгу отсутствовал, и пока она не решила уехать, все было чудесно… нет, больше, чем чудесно.
— Следовательно, у нее были и деньги, и твои права на собственность в этом вашем меркурианском куполе, и Бикки. А теперь все заполучил этот Тор и хочет все оставить по-прежнему. Воображает себя сверхчеловеком, как пить дать. Но мне-то чем он может угрожать, черт его дери?
Бик задумался.
— Не знаю. Он ловкий, компетентный, привык настаивать на своем. Бык-производитель, да только разрешение на ребенка так и не получил. Ну, а угрозы… Всего-то требуется свой человек в правлении, желающий того, что можно приобрести за деньги. Возможно, кто-то из твоего начальства.
— Чушь! — понять горечь в голосе Сувон было нетрудно: стоящих работ для людей было мало, и она могла лишиться своей. — Ну, я его слушать не стала. И мне захотелось тебе помочь. Эй! Держись! Мы снизили скорость до тридцати километров. Пора развернуть крылья. Оранжевое кольцо при счете «три». Готов?
— Готов.
— Раз… два… давай!
Он дернул; по сторонам «подушки» развернулись прозрачные белые крылья, очень длинные и тонкие, а прямо перед ним выскочила длинная жесткая трубка на треугольной опоре, угрожающе загнулась и завибрировала, как басовая струна.
Теперь его била настоящая дрожь. Виртуальные репетиции ни к чему подобному не готовили.
— Бистабильный полиморфон. Иногда требуется секунда-другая, чтобы он включился. Не беспокойся. Кажется, у тебя все нормально.
Будто по команде Сувон, громкое жужжание перешло в тихое посвистывание, едва он с давящим ускорением рванулся вверх. Бик сообразил переместиться чуть вперед, чтобы уменьшить угол атаки до того, как потеряет слишком много скорости, и увидел, как треугольное приспособление слегка наклонилось: его умные компоненты почти предвосхитили то, что он намеревался сделать. Выровнявшись, он поискал взглядом Сувон.
— Я довольно далеко. Впереди тебя и над тобой, — сообщила она, будто прочитав его мысли. — Теперь сложи оболочку.
— И как же?
— Зеленое кольцо у тебя на груди; всасывающая трубка Вентури. Тяни!
Он послушался и почувствовал, как его скорость начала расти, едва прозрачная оболочка сложилась в жесткие аэродинамические «сани». Когда он нагнал Сувон, она проделала то же, а потом повернула и, полавировав, заняла позицию у его правого крыла.
— Мы километра на два ниже, чем мне хотелось бы, но если с воздушными потоками нам повезет, мы дотянем, а пока тебе надо попрактиковаться в планировании. Мы приближаемся к границе тени.
На полутора километрах они погрузились в ночь. Звезды озаряли небо и одевали блеском волны, расстояние до которых угрожающе уменьшалось. Однако до архипелага они добрались; одинокие фонари или лагерный костер показывали, где люди уже начали осваивать острова.
На подветренной стороне призрачного вулканического острова Сувон поймала вертикальный воздушный поток и заскользила на восток, чтобы избежать нисходящего потока. Пара выигранных километров помогла им почти достигнуть следующего острова, но это оказалось пределом. Еле различимая зеленая стена на горизонте, а на ее восточном конце что-то вроде геодезического купола, светящегося изнутри.
— Идем на посадку, — сказала Сувон. — Надуй-ка снова оболочку.
— А?
— Немедленно. Ты поплывешь в ней. Крылья обеспечат устойчивость. Смотри на меня. — Она опередила его в коротком пике, транжиря остатки энергии.
— Я занимаю позицию… — Она повисла в воздухе над темными искрящимися волнами, будто какой-то призрачный альбатрос, — …надуваю и приводняюсь. А теперь ты. Дерни красное кольцо.
Он уже привык выполнять ее инструкции и дернул кольцо, но смотреть было легче, чем сделать. Бик замешкался и ушел под воду, прежде чем оболочка успела возникнуть, но тут же выскочил на поверхность. Вакуумный костюм, естественно, не промок. Ну а вода была теплой.
— Все в порядке? — окликнула Сувон. Ее голос показался ему тоненьким и далеким, но через пару секунд он сообразил, что слышит не по радио. Огляделся, и ее шлем сверкнул примерно в тридцати метрах слева от него. Маячки на концах их крыльев почти соприкасались.
Он глубоко вдохнул морской воздух. Детские воспоминания… Ему было пять лет, когда отец пошел с ним погулять по берегу моря неподалеку от их дома в Виктории и сказал ему, что иногда люди не могут дольше жить вместе и что он уходит. Бик знает дорогу домой? Бик кивнул: конечно. Его отец тоже кивнул, очень серьезно, а затем повернулся и ушел. Навсегда.